Чаща

Едва Коротыш успел договорить, как бармен выдернул из-за спины руку с револьвером, спрятанным у него за поясом, а Коротыш мгновенно выхватил большой кольт, крутанул его в руке и выстрелил. Я успел заметить, как дернулась голова бармена и выплеснулись его мозги, хотя старался не спускать глаз с человека справа, который вскочил и выстрелил. Пуля прошла совсем рядом с таким звуком, будто мимо пролетел товарный поезд. Я попробовал выдернуть свой револьвер, но он за что-то зацепился. Человек выстрелил второй раз, и я сумел выхватить свой револьвер, непонятно как умудрился взвести курок и выстрелил в ответ. Я промахнулся. Противник выстрелил снова и опять промахнулся. Как такое могло случиться, ведь мы стояли совсем близко, а он промазал трижды, я так и не понял. Тут до него добрался Боров. Он подлетел, опрокинул стол и в один миг выхватил кусок из ноги незадачливого стрелка. И затем вцепился в ногу уже основательно. Человек завалился спиной на стену и начал колотить Борова револьвером. Если Боров что и почувствовал, он никак этого не показал. Я взвел курок и выстрелил еще раз, и на сей раз попал в цель. Человек выронил револьвер и сказал «Черт», а Боров продолжил его грызть. Человек сильно кричал, Боров громко хрюкал и даже повизгивал, но не от боли. Боров получал удовольствие.

Я обернулся к людям, оставшимся за столом. Никто из них не пошевелился. Сейчас они походили на застрявших в патоке мух.

– Так, значит, и сидите, – сказал, обращаясь к ним, Юстас.

Занавеска в глубине шевельнулась, и сквозь нее просунулось дуло ружья. Коротыш выстрелил. Ружье, крутясь, отлетело, и мы услышали топот и звук открывшейся двери, потом что-то порвалось, и наконец раздался грохот карабина Шарпса, а следом два пистолетных выстрела.

Женский голос, не иначе Кэти, выкрикнул:

– Сматывайся! – и все стихло.

Коротыш спрыгнул со стойки и направился к тому, кого я подстрелил. Сейчас Боров ухватил его за лодыжку, мотая головой из стороны в сторону, так что человек раскидывал по сторонам стулья и попеременно бился головой о стену.

– Боров, с него хватит, – сказал Коротыш.

Боров неохотно отпустил свою жертву. Нетрудно было заметить, что досталось ему изрядно. Человек попытался снова взять револьвер, но сил поднять его не осталось – раненый истекал кровью от укусов и попавшей в него пули. Сейчас я разглядел, что Боров и лицо его зацепил, оторвав ухо и кусок носа. Теперь с такими данными устроиться можно было разве что, в цирке.

Взгляд раненого уперся в Коротыша, и он, отчаянно хрипя, попытался поднять револьвер, но сил недоставало. Он оставил попытки. Только хрипел и таращился на Коротыша. Коротыш выстрелил ему между глаз. Быстро и хладнокровно. В голове у меня зашумело.

Юстас нырнул сквозь занавески в дальнюю комнату, а я держал на прицеле людей за столом, револьвер со взведенным курком наготове. Коротыш присоединился ко мне.

– Славный вечерок, не так ли? – сказал он.

Вернулся Юстас, волоча ружье, умело выбитое выстрелом Коротыша у кого-то, о ком я прекрасно догадывался.

– Задняя дверь распахнута, но я не стал туда соваться. Должно быть, Уинтон успел перезарядить Шарпс, и не хотелось бы, чтобы он или Джимми Сью приняли меня за другого.

– Безусловно, – сказал Коротыш.

Мы дружно направились к входной двери. По пути Юстас сказал:

– Если кто-то из вас, ребята, в розыске, мы об этом не знаем и у шерифа нет на вас ордера. Но захотите поговорить о том, куда могли направиться беглецы, хотя Жирдяй и так уже дал нам неплохую подсказку, мы все внимание. Или просто сидите тут, засунув палец в задницу, и не путайтесь под ногами.

– Все эти карлики никогда мне не нравились, – сказал усы угольком. – И уж совсем западло терпеть такого рядом.

– Что ж, пришло время расквитаться с одним из моего племени, – сказал Коротыш. – Если у тебя хватит духу.

Человек не шевельнулся. Похоже, он быстро пришел к выводу, что не имеет ничего против карликов. Мы вышли через главную дверь. В ушах у меня звенело.

– Убивать того, кого я подстрелил, было совсем не нужно, – сказал я.

– Я подумал иначе, – сказал Коротыш.

– Не нужно было, – повторил я.

– То, чего ты хочешь, не всегда совпадает с тем, что должен, – сказал Коротыш. – Его здорово покусали, а твоя пуля пробила ему легкое. Он все равно не выжил бы. Так что я оказал ему услугу.

Продолжая так непринужденно беседовать, мы спустились с крыльца туда, где мог бы, в идеале, находиться двор. Там, среди огромных пней, мы остановились и стали поджидать, когда появятся шериф или Джимми Сью.

(13)

Могло бы показаться, что все закончилось, но это было не так. Есть у мужчин одно свойство, которое их отличает, но и заставляет совершать глупости, и это свойство – гордость. Похоже, что у картежников гордость просто лилась через край. Вот они и вышли вслед за нами. И даже тот, кто поначалу не пожелал участвовать в разборках, вынырнул из темноты слева от фактории, собираясь, по-видимому, реабилитироваться за то, что он посчитал трусостью, а я здравым смыслом.