Чародей

Таита проводил дни в холмах, окружающих город. Нефер и Минтака замечали время от времени вдалеке его фигуру, рыщущую среди долин и крутых оврагов. Зачастую они наблюдали, что он постукивает по камням или тычет в них посохом. Иногда маг сидел у почти пересохшего колодца за крепостными стенами и смотрел в недра глубокой шахты.

Когда Нефер поинтересовался как бы невзначай, что у него на уме, наставник ответил отстраненно и уклончиво.

– Войску нужна вода, – только и сказал он.

– Тут ее и для нас-то едва хватает, – заметил юноша. – Какое уж тут войско.

Таита кивнул, встал и снова пошел в холмы, постукивая по камням посохом.

Минтака подобрала для них дом среди руин, Нефер сделал для него крышу из их потрепанной палатки. Царевну не учили готовить еду или мести пол, потому первые ее опыты оказались настоящим провалом.

– Если нам потребуется уничтожить армию Трока, то достаточно будет устроить тебя туда поварихой, – проворчал Таита, прожевывая подгоревший кусок мяса.

– Если ты такой умелый повар, то, может, осчастливишь нас своим искусством?

– Придется, иначе останется помирать с голоду, – согласился Таита и занял место у очага.

Нефер взял на себя привычную роль охотника и после первого проведенного в пустыне дня принес упитанную молодую газель и четыре украшенных чудесным рисунком гигантских яйца дрофы, которые успели протухнуть лишь самую малость.

Понюхав свою порцию приготовленного Таитой омлета, Минтака отодвинула блюдо.

– И это мне предлагает человек, брезгающий моей стряпней? – Она посмотрела на сидящего на другой стороне очага Нефера. – Ты тоже не лучше его. В следующий раз я сама пойду с тобой и прослежу, чтобы ты раздобыл что-то съедобное.

Молодые люди лежали бок о бок в мелком сухом русле, разделяющем холмы, и наблюдали, как пасущееся стадо газелей медленно приближается к ним.

– Они грациозны, как феи, – прошептала Минтака. – Такие красивые!

– Если тебя совесть мучает, то давай я выстрелю, – предложил юноша.

– Нет. – Она тряхнула головой. – Я ведь не сказала, что не смогу.

Голос ее звучал твердо, и Нефер уже достаточно хорошо знал девушку, чтобы не подвергать ее решимость сомнению.

Стадо вел самец. Спина у него была нежно-коричневого цвета, а брюшко серебристо-белым, цвета грозовых туч, собиравшихся на горизонте. Загнутые в форме лиры рога блестели между вскинутыми ушами, имеющими форму воронки. Вожак повернул помещенную на грациозной шее голову и осмотрел свой немногочисленный отряд. Один детеныш заплясал, вскидывая прямые ноги так, что нос его едва не касался прижатых друг к другу копыт. Это был сигнал тревоги.

– Малыш просто упражняется, – с улыбкой заметил Нефер.

Самец потерял интерес к детским шалостям и двинулся дальше в ту сторону, где находилась засада. Вожак с врожденной грацией прокладывал путь по каменистой местности, останавливаясь через каждые несколько шагов и оглядываясь в поисках опасности.

– Он нас пока не заметил, но скоро заметит, – прошептал Нефер. – А с нами нет Таиты, который мог бы отвести ему глаза.

– Слишком далеко, – отозвалась девушка.

– Шагов пятьдесят, не больше. Стреляй, не то он увидит нас и уйдет.

Минтака выждала, когда вожак отвернется. Потом медленно поднялась на колени и натянула лук. Это был один из коротких кривых луков, добытых ими с похороненных под песком колесниц. Выпущенная стрела описала изящную арку на фоне бледного пустынного неба.

Большие черные глаза самца мгновенно уловили осторожное движение девушки. Всегда готовый убежать, вожак повернул голову и посмотрел прямо на охотницу. Не успела отзвенеть тетива, а стрела еще рассекала воздух, а он уже уносился прочь, вздымая из-под копыт облачка пыли. Звякнув о камень, стрела упала там, где он стоял еще мгновение назад. Минтака вскочила и рассмеялась, глядя газели вслед, нисколько не сожалея о промахе.

– Посмотри, как он бежит – словно ласточка летит.

Таита учил Нефера, что истинный охотник любит и уважает свою дичь. Сострадание к животным, которых приходится добывать, только усилило его восхищение Минтакой. Девушка повернулась к нему, все еще смеясь.

– Прости, сердце мое. Тебе придется сегодня лечь спать голодным.

– Нет, раз Таита стоит у очага. Ему под силу прямо из воздуха сотворить яства.

Они наперегонки побежали за выпущенной стрелой. Стартовав раньше, Минтака опередила соперника. Когда она наклонилась, поднимая стрелу, короткая ободранная юбка задралась, обнажив гладкие загорелые бедра и ягодицы идеальной округлой формы, нежно-белые там, где солнце никогда не касалось кожи, нежной, как дорогой шелк с Востока.

Распрямившись, девушка обернулась и на миг перехватила обращенный на нее взгляд юноши. Пусть и неопытная и неискушенная в делах плоти, она была женщиной, и чувства ее уже расцвели. Они подсказали, какие эмоции пробудил в нем ее невинный жест, и осознание этого всколыхнуло и ее саму. Понимание, что любимый желает ее, побудило ее возжелать его с почти болезненной силой. Лоно ее наполнилось любовью к нему, набухло и потекло сладким соком, как соты, тающие под полуденным солнцем.