Бродяги Севера

Он впервые назвал ее этим нежным именем на наречии кри – «любовь моя»! Сердце у Нипизы заколотилось. Она на миг склонила голову над сцепленными руками, и Мак-Таггарт, решив, будто это она от девического смущения, погладил ее по голове. Пьеро с порога слышал это слово, а потом увидел, как Мак-Таггарт гладит ее, и вскинул руку, словно желая заслониться от этого святотатственного зрелища:

– Mon Dieu!

В следующий миг он коротко вскрикнул от удивления, а Мак-Таггарт взвыл от боли. Ба-Ри молнией метнулся к комиссионеру и вонзил зубы ему в ногу. И успел основательно прокусить ее, прежде чем Мак-Таггарт отбросил его сильным пинком. Комиссионер выругался и выхватил револьвер из кобуры. Но Ива успела первой. Она вскрикнула, бросилась к Ба-Ри и обняла его. Вскинула голову, чтобы посмотреть на Мак-Таггарта, и ее нежная голая шея оказалась всего в нескольких дюймах от оскаленных клыков Ба-Ри. Глаза ее вспыхнули.

– Вы избили его! – воскликнула она. – Он вас ненавидит, ненавидит!

– Отпусти его! – вне себя от ужаса крикнул Пьеро. – Mon Dieu! Отпусти его, а то он тебя загрызет!

– Он вас ненавидит, ненавидит, ненавидит! – снова и снова повторяла Нипиза, глядя в оторопелое лицо Мак-Таггарта. А потом вдруг повернулась к отцу. – Нет, меня он не загрызет! Видишь? Это же Ба-Ри. Я же тебе говорила. Это Ба-Ри! И вот доказательство – он меня защищает!

– От меня?! – Лицо Мак-Таггарта потемнело.

Пьеро приблизился к нему и успокаивающе положил руку ему на плечо. Он улыбался.

– Пусть себе выясняют отношения, месье, – сказал он. – Прямо два бочонка с порохом, нас с вами того и гляди в клочки разнесет. Ну укусит он ее…

Он пожал плечами. С них словно гора свалилась. Говорил он теперь мягко, но настойчиво. И тут гнев в глазах Нипизы угас. Она кокетливо взмахнула ресницами и посмотрела прямо на Мак-Таггарта с полуулыбкой, а потом сказала отцу:

– Mon père, я скоро выйду к вам с месье комиссионером с Лак-Бэн.

В глазах у нее пляшут чертики, подумал Мак-Таггарт, и эти чертики потешаются над ним, а он от этого только пуще распаляется. Ну и глаза, полные пляшущих ведьм! Ничего, он приручит ее чертиков, и они будут плясать ему на потеху – и очень скоро!

Он вышел за дверь следом за Пьеро. В своем ликовании он даже не ощущал боли от укуса Ба-Ри.

– Я покажу вам новые сани, месье, которые я приготовил на зиму, – сказал Пьеро, когда за ними закрылась дверь.

* * *

Нипиза вышла из хижины через полчаса. Она видела, что Пьеро с комиссионером что-то обсуждают – что-то такое, что не нравится ее отцу. Лицо у него было напряженное. Она увидела в его глазах тлеющий огонь, который Пьеро пытался потушить, как тушат пожар одеялом. На скулах у Мак-Таггарта играли желваки, но при виде Нипизы глаза у него вспыхнули от удовольствия. Она понимала, в чем дело. Комиссионер с Лак-Бэн требовал ответа от Пьеро, а Пьеро твердил ему то, на чем она так настаивала, – что он должен спросить у нее. И вот теперь он собирается у нее спросить! Нипиза повернулась – сердце у нее затрепетало – и торопливо зашагала по тропинке. Она слышала позади шаги Мак-Таггарта и коротко улыбнулась ему через плечо. Но зубы у нее были сжаты и ногти вонзались в ладони.

Пьеро стоял не шевелясь. Он смотрел, как они исчезают в лесу – Нипиза по-прежнему шла на несколько шагов впереди Мак-Таггарта. Из груди у него вырвался резкий вздох.

– Par les mille cornes du diable![33] – выругался он вполголоса. – Неужели она улыбается от всего сердца? Non! Не может быть. Но если это так, тогда…

Загорелая рука судорожно сжалась на рукояти ножа – и Пьеро медленно двинулся в лес следом за Нипизой и Мак-Таггартом.

Мак-Таггарт не спешил догонять Нипизу. Она углублялась в лес по узкой тропинке, и он был только рад. Они окажутся наедине, подальше от Пьеро. Он отставал от нее на десять шагов, и Ива снова улыбнулась ему через плечо. Проворная и гибкая, она сохраняла между ними определенное расстояние, но Мак-Таггарт не понимал, что именно для этого она то и дело оглядывается. Он был доволен, что она уходит все дальше. Когда она свернула с узкой тропы и двинулась по ответвлению, почти что нехоженому на вид, сердце у комиссионера победно заколотилось. Если она уйдет еще дальше в лес, они совсем скоро останутся одни, причем далеко от хижины. Кровь бросилась ему в лицо. Он не окликал Нипизу, боясь, что она остановится. Спереди донеслось журчание воды. Это бежал по оврагу ручей.

Нипиза направлялась прямо к воде. Она рассмеялась и бросилась бежать, и, когда она оказалась на краю оврага, Мак-Таггарт отстал уже ярдов на пятьдесят. В двадцати футах ниже был глубокий омут между скальными стенами – до того глубокий, что вода была как синие чернила. Нипиза повернулась лицом к комиссионеру с Лак-Бэн. Еще никогда не казался он ей таким багроволицым чудовищем. До этого мига ей не было страшно. Но тут она вдруг испугалась. Не успела она сказать, что собиралась, как он уже очутился рядом, обхватил ее ладонями за щеки, запустив грубые пальцы в шелковые пряди ее густых кос на шее.