Бродяги Севера

Ба-Ри взвизгнул, но послышалось только глухое бульканье, и в следующий миг он заплясал точно так же, как Вапус, который будто бы отомстил за себя из его брюха. Ба-Ри волей-неволей приходилось плясать, иначе он задохнулся бы, а проволока все туже стягивала ему шею. Если он дергал за проволоку и пригибал деревце своим весом к земле, оно покорно поддавалось, а потом пружинило и вмиг вздергивало его с земли. Он яростно отбивался. Удивительно, как тоненькая проволока выдержала его. Еще несколько минут, и она лопнула бы, но Мак-Таггарт услышал Ба-Ри! Комиссионер подхватил свое одеяло и тяжелую палку и бросился к силку. Такой шум поднял точно не заяц. Это или куница, или рысь, или лиса, или молодой волк.

Сначала, когда Мак-Таггарт увидел Ба-Ри на проволоке, он решил, что это волк. Бросил одеяло и поднял палку. Если бы на небе были облака, если бы звезды сияли не так ярко, Ба-Ри ждала бы гибель – как Вапуса. Но Мак-Таггарт, уже занеся палку над головой, вовремя заметил и белую звездочку, и белый кончик уха, и черную шерсть Ба-Ри.

Одним стремительным движением он бросил палку и схватил одеяло.

Знай Мак-Таггарт будущее в ту минуту, он взял бы палку. Сумей он предвидеть великую трагедию, в которой Ба-Ри предстояло сыграть одну из главных ролей, погубить его надежды и разрушить его мир, он оставил бы от этого щенка мокрое место под звездным небом. А если бы Ба-Ри предвидел, что произойдет между этим белокожим чудовищем и самым прелестным украшением лесов, то бился бы еще отчаяннее, прежде чем сдаться в душных объятиях одеяла. Той ночью судьба разыграла странный козырь для обоих, и лишь сама она да, быть может, звезды над головой знали, к чему это все приведет.

Глава XII

Через полчаса костер Буша Мак-Таггарта запылал с новой силой. В его свете лежал Ба-Ри, запеленатый, будто индейский младенец-папус, и увязанный кожаной веревкой-бабиче, словно воздушный шар, так что торчала только голова в том месте, где Мак-Таггарт прорезал в одеяле дыру. Ба-Ри попался и не мог сбежать – он был так туго завернут в одеяло, что не в силах был пошевелить ни единым мускулом. Мак-Таггарт в нескольких шагах от него обмывал окровавленную руку в котелке с водой. Красная царапина тянулась и сбоку на бычьей шее Мак-Таггарта.

– Дьяволенок! – закричал он на Ба-Ри. – Сущий дьяволенок!

Вдруг он подался к Ба-Ри и со всей силы ударил его по голове тяжелым кулаком.

– Надо было мозги тебе выбить! Дождешься у меня!

Ба-Ри смотрел, как он выбирает палку из груды, приготовленной для костра. Пьеро тоже гонялся за Ба-Ри, но он впервые очутился так близко к чудовищу-человеку, чтобы увидеть красный отблеск в его глазах. Они были совсем не похожи на глаза дивного создания, которое едва не поймало его в сети своих волос и заползло за ним под валун. А это были глаза опасного безумца. От них Ба-Ри съежился и попытался спрятать голову в одеяло при виде занесенной палки. Но при этом зарычал. Белые клыки блеснули в свете костра. Уши прижались. Ба-Ри хотел вонзить зубы в красное горло, туда, где ему уже удалось пустить кровь.

Палка опустилась. И опускалась еще много раз, и когда Мак-Таггарт сделал свое дело, Ба-Ри лежал в полубеспамятстве, глаза у него заплыли от ударов, из пасти текла кровь.

– Вот как мы выбиваем дьявола из дикой собаки, – процедил Мак-Таггарт. – Что, небось пропала охота кусаться, а, юноша? Тысяча чертей, почти до кости мне руку прокусил!

Он снова принялся промывать рану. Зубы Ба-Ри проникли очень глубоко, и комиссионера это явно тревожило. Стоял июль, неподходящий месяц для укусов. Мак-Таггарт достал из мешка фляжку виски и полил немного на рану, пока не защипало, и при этом ругал Ба-Ри на чем свет стоит.

Ба-Ри не сводил с него заплывших глаз. Он понимал, что столкнулся с самым страшным своим врагом. Но Ба-Ри не боялся. Палка в руках Буша Мак-Таггарта не сломила его дух, только избавила от страха. Она пробудила в нем такую ненависть, какой он не знал прежде, даже когда дрался с Ухумисо, совой-разбойницей. Теперь в душе Ба-Ри пылала волчья жажда мести вместе с неукротимой отвагой собаки. Когда Мак-Таггарт снова шагнул к нему, он даже не поежился. Напротив, попытался встать, чтобы броситься на это чудовище в человечьем обличье. Но поскольку он был спеленат одеялом, то только беспомощно перекатился на бок, будто нелепый куль.

Мак-Таггарту это показалось смешным, и он расхохотался. Снова сел спиной к дереву и набил трубку.

Ба-Ри не отрываясь смотрел, как Мак-Таггарт курит. Смотрел, как тот растянулся на земле и уснул. И после этого вслушивался в омерзительный храп человека-чудовища. Всю ту долгую ночь он не оставлял попыток высвободиться. Эту ночь он запомнил на всю жизнь. Она была ужасна. Все тело его, все мышцы затекли в толстых жарких складках одеяла, так что кровь едва не остановилась в жилах. Но Ба-Ри ни разу не заскулил.