Богиня по ошибке

– Я позабочусь о Дугале, – деловито объявила Виктория, тоже взяла тряпочку, намочила в вине.

Я наблюдала краешком глаза, как она к нему подходит. Он, казалось, не знал, то ли заржать от радости, то ли удрать во все лопатки. Вместо того застыл на месте, пока прекрасная охотница промывала рану на щеке. Я даже не уверена, дышит ли он.

– Дышать можно, – подсказала Виктория.

Юный кентавр выпустил из груди воздух.

Я поняла, что глупо ухмыляюсь, потому что мой муж прошептал:

– Не смейся над стригунком.

Я виновато дернулась, прошептала в ответ:

– Я вовсе не смеюсь, – несказанно радуясь, что ему хватает сил меня поддразнивать. – Ты же знаешь, я считаю Дугала очаровательным.

– Возможно, Виктория тоже. – Приятно видеть на его губах улыбку.

– Было бы замечательно, а теперь замолчи и не двигайся.

Он хмыкнул, но замолчал, пока я обрабатывала рану на голове. Смыв грязь и кровь, с облегчением увидела, что она не так глубока, как казалось. Смазала бальзамом Силы и принялась за грудь, где дело обстояло гораздо хуже. Четыре длинные жуткие ссадины начинаются над левой грудью и по диагонали тянутся до нижнего правого ребра. Кровоточить перестали, хотя неизвестно, хорошо это или плохо. Я подняла глаза и увидела, что он за мной наблюдает.

– Ты сам знаешь, насколько тяжело пострадал? – спросила я, стараясь не выдать своей осведомленности в медицине.

– Все пройдет. – Голос звучит уже почти нормально. – Кентавры очень живучи.

– Знаю, знаю, – улыбнулась я, довольная ответом. – Возможно, вы исцеляетесь лучше, чем люди.

– Еще одно преимущество перед людьми. – Он потянулся поцеловать меня, но эффект смазала болезненная гримаса.

– Потом будет время. Дай я тебя вымою.

Я вернулась к ранам, он стоял спокойно, и вскоре я наложила целебную мазь. Потом нерешительно перешла к задней части.

– Ты слишком грязный, трудно разобраться. Есть еще серьезные раны, кроме тех, что на крупе?

Он развернулся в поясе, оглядывая свое конское тело, будто чужое.

– По-моему, нет.

– Тогда хорошо, но ты слишком высокий, поэтому ляг, чтобы я до спины дотянулась.

Он со вздохом подогнул колени и рухнул на землю.

Из архива памяти выскочило предупреждение: «Чего нельзя позволять больным лошадям».

– Потом сможешь встать, правда?

– Надеюсь.

Прекрасно. Где, черт возьми, шляется ветеринар, когда он тебе нужен?

Рваные раны на крупе ужасные. Как будто их нанес гигантский медведь. Три глубокие царапины в виде L, повисшие лохмотья кожи, рассеченные мышцы. Я лишь слегка прикоснулась и услышала резкий вдох Кланфинтана.

– По-моему, придется зашивать. – При этой мысли голова у меня пошла кругом.

– Делай, что считаешь нужным, – спокойно сказал он.

– Сначала промою. – Я плеснула вина на другую тряпочку, стараясь экономно расходовать, но с трудом удерживаясь от того, чтобы просто целиком вылить на круп весь бурдюк в глубокие страшные раны. Смыв грязь, насколько возможно (отдала бы все драгоценности Рианнон за большую бутылку перекиси водорода и шприц с пенициллином), наложила толстый слой бальзама, с облегчением видя, что его лицо расслабилось, когда болеутоляющее начало действовать.

– Отдохни, пока я посоветуюсь с Вик. – Я похлопала его по плечу и сунула ему бурдюк.

Охотница с Дугалом дружелюбно болтали. В обработанных ранах поблескивает желтый бальзам, кожа обретает нормальный цвет.

– Вик… – Голос звучит как в приступе паники. Может быть, потому, что я и в самом деле в панике. – По-моему, раны на спине Кланфинтана надо зашить.

– Вполне возможно.

– Я не смогу зашивать ему кожу, – выдавила я сквозь зубы, готовая заплакать, что всегда меня бесит. – Твою могу. Могу зашить раны Дугала. А его не могу, будь я проклята. – Я прервала тираду. – Не хочу вас обидеть.

– Никто не обижается, – мило заверил Дугал.

– Я зашью, – сказала Виктория, как будто обещала сбегать на угол за пиццей.

– Хорошо. – Я схватила ее за руку и потащила. – Пошли. Чем дольше медлить, тем больше набьется болотной грязи, задница к утру отвалится… или еще что-нибудь.

– Надеюсь, ты понимаешь, что я отлично слышу, – насмешливо проговорил Кланфинтан, находившийся в нескольких шагах от нас.

– Ничего ты не слышал, – ответила я, направляясь к нему с Викторией. – Или пьян, или в бреду.

– Или скоро пожелаешь того и другого, – саркастически добавила Вик, вдевая нитку в иголку.

Я пришла в ужас, а Кланфинтан с Дугалом во все горло захохотали.

– Очень рада, что вам втроем приятно и весело. – Я скрестила на груди руки и поняла, что, того и гляди, начну по-учительски притопывать ножкой.

– Иди сюда, любимая. – Кланфинтан протянул ко мне руки.

Я нырнула в объятия, хотя он был еще перепачкан всякой дрянью.

– Худшее уже позади. – Он чмокнул меня в щеку.

– Да? – переспросила я, глядя, как Виктория склоняется над ним с иголкой в руке.

– Мне нужно что-нибудь режущее! – крикнула она, и Дугал, выхватив меч из ножен, бросился к ней.

– Мы вместе, – просто сказал Кланфинтан.

От этих слов сердце забилось ровнее, поэтому я стиснула губы, поглядывая через его плечо на Викторию.

– Терпи, – сказала она.