Богиня по ошибке

– Постой… – Я продолжала следить, как Кланфинтан с кентаврами отбиваются от бесконечного потока тварей, продвигаясь к нам. Слышны вопли, когда кентавры с новыми силами крошат их мечами. Но тщетно – могучие воины один за другим падают под налетевшими темными тучами крыльев. На моих глазах один фоморианец прорвал оборону и бросился за убегавшими во главе с Кланфинтаном кентаврами. Потом за ним другой… третий…

Я присмотрелась к первому и узнала, не дожидаясь, пока он приблизится.

– Лови меня, – приказала я Дугалу, прижалась грудью к камню и соскользнула. Забрала у Виктории бурдюк с вином и мрачно сообщила: – Кентавры стараются их перебить, но у них абсолютное численное превосходство.

В ответ Дугал обнажил свой меч, Виктория сдернула с плеча лук и арбалет.

Тут Кланфинтан вылетел из живой изгороди. Его почти невозможно узнать. Меч и держащая его рука залиты кровью. Кровь запеклась на теле. Колет исчез, туловище все в глубоких царапинах от когтей. Волосы слиплись от крови и грязи. От правого виска к скуле тянется свежий шрам, едва не задевший глаз. Он тормознул перед нами и крикнул:

– Они не пойдут за нами в трясину!

Схватил меня железной хваткой, забросил к себе на спину. Я мельком разглядела на крупе глубокие раны. Неизвестно, в чьей крови спина – в его или в чужой. Я легонько обхватила его за плечи, стараясь не сжимать ногами, боясь потревожить неизвестную рану. Его кожа всегда теплее моей, а сейчас буквально обжигает руки.

Кланфинтан оглянулся на изгородь.

– Где кентавры, что были со мной? – прохрипел он.

– Слишком много тварей. Они не дошли, – тихо молвила я.

В ответ он лишь накрыл мою руку горячей окровавленной ладонью.

Первый фоморианец перескочил через изгородь.

Виктория молниеносно пустила стрелу, вонзившуюся прямо в перья на лбу. Тварь упала, другая вскочила на труп, скалясь и рыча. Вик прострелила дьяволу горло. Кентавры начали быстро спускаться по склону к болоту, пока она пускала стрелы, как из пулемета. Когда мы вошли в рощицу на краю болота, до нас от какого-то каменного стража донеслось долгое пронзительное шипение.

Я его узнала.

Он прятался за огромным камнем, выставив только краешки широких крыльев, но голос звучал сверхъестественно четко.

– Вижу тебя, женщина. – Крылья дрогнули. – Запомни, ты будешь моей. Не в последний раз видимся.

Виктория со вздохом всадила стрелу точно в краешек крыла.

Мы ступили в трясину, слыша позади вопль Нуады.

Глава 17

Когда вышли из рощи, пейзаж резко изменился. Словно мы перенеслись из прелестной греческой деревушки в речную дельту в Луизиане. Перед нами расстилалась нетронутая трясина – целый мир стоячей воды с видимыми и невидимыми насекомыми и рептилиями (о-ох). Воздух тихий, застывший, копыта кентавров чавкают в болоте, но они рвутся вперед, твердо решив как можно дальше убраться от фоморианцев.

Сырая земля уступила место стоячему озеру, однако кентавры не колебались и вскоре по бока погрузились в густую, как суп, зеленую воду, пробираясь сквозь густые водоросли.

Со временем Кланфинтан замедлил ход, споткнулся позади Виктории с Дугалом. Они озабоченно на него оглянулись. Вик указала на купу деревьев, видимо стоявших на более или менее твердой почве. Мы свернули туда.

Подойдя ближе, действительно увидели какой-то островок посреди мелкого озера. По краям торчат голые корни огромных кипарисов, похожие на крупных серо-коричневых змей. Наверняка там живет куча ползучих существ.

Кентавры по очереди вылезли из воды на землю. Как только Кланфинтан всеми четырьмя копытами встал на островок, я слезла со спины, протянула Виктории бурдюк с вином. Она его откупорила, но сначала дала глотнуть Дугалу. Потом я принялась развязывать мешочек, полученный от Силы (мысленно послав ей благодарственную молитву за предусмотрительность). В мешке оказалась бутылка с густым желтым бальзамом, пара рулонов тонких полотняных бинтов, а также, что меня удивило, иглы с ушками и черные нитки, похожие на рыболовную леску. Я охнула, сообразив, что ими зашивают тело, а не пуговицы на платье.

– Показывай свои раны. – Я взглянула, потрясенная тем, что увидела. Он тяжело дышал, обычно бронзовая кожа бледно-серая там, где не запачкана кровью. Мышцы судорожно дергаются, из раны на голове упорно сочится кровь.

– Я услышал твой зов, – прохрипел он.

– Без тебя не ушла бы. – На глаза выступили слезы. – Ты… все будет хорошо?

Он протянул ко мне руку, я ее схватила и выдавила дрожащим голосом:

– Боюсь прикасаться к тебе.

Он поднес мою ладонь к губам, закрыл глаза, поцеловал и прошептал, шевельнув губами:

– Не бойся.

Смажь раны, – приказал внутренний голос.

Прежде чем взяться за дело, я взяла кусок ткани и кивнула Дугалу, чтобы подал мне бурдюк. Смочила тряпку, глотнула, протянула Кланфинтану.

– Тебе тоже надо выпить. – Он крепко присосался. – Наклонись, подставь голову и не двигайся. Наверняка болит. Сильно.

– Сначала займись Дугалом.

Я взглянула на молодого кентавра, который красноречиво затряс головой.

– Дугал не истекает кровью. Наклонись и замри.