Богиня по ошибке

Охотницы быстро направились к ним. Я принялась помогать больным взобраться на спины. Пока охотницы направлялись к дверям, высокая женщина в черном благословляла каждую, напоминая девушкам крепче держаться, чтобы не упасть.

– Жрица, – обратилась к ней Сила, когда последняя охотница со своей ношей покинула палату, – тебе тоже надо переправляться.

– Я выйду отсюда последней, – торжественно объявила она.

Ну прямо ни дать ни взять муза Трагедии. Хочется закатить глаза и сказать: «Потрясающе», но это было бы хамством.

Пока я поднимала с постели очередную девочку, мой взгляд перехватила темноволосая женщина, подняв с подушек голову.

Я чуть не крикнула: «Мишель!» – но вовремя спохватилась, шагнула к ней, пристально пригляделась.

– Терпсихора… выглядишь неплохо, по-моему, вполне можешь ехать. Приготовься оседлать первую же вернувшуюся охотницу.

– Сначала мои ученицы. – Глаза лихорадочно горят, лицо пылает. Явные признаки первой стадии болезни.

– Ты нужна им на другом берегу, – попробовала я ее урезонить, но узнала упрямо выпяченную челюсть. (Точно как Мишель, когда она упрямо покупает шелковую блузку за двести пятьдесят долларов, в то время как может позволить себе только хлопчатобумажную футболку за сорок.)

– И тем, кто еще здесь, тоже.

– Ну ладно. – Прекрасно известно, что спорить не стоит. – Просто пошевеливайся, когда времени не останется. Не стоит попадать в лапы мерзких тварей. – Я уже пошла прочь, но она сказала мне вслед:

– Рианнон… я слышу, как ты изменилась…

– Да. Я уже не такая, как раньше.

– Тогда от всей души желаю счастья в браке. – На этот раз пожелание вполне искреннее.

– Спасибо, – улыбнулась я и вернулась к работе, готовя к транспортировке больных девушек. Надеюсь, Терпсихоре хватит здравого смысла для переправы за реку – даже думать не хочется, что с ней сделают твари, если поймают. Если не считать неестественно раскрасневшейся кожи, от ее красоты, как всегда, дух захватывает.

Когда я поднимала с постели тоненькую, как травинка, девушку, в палату с топотом вернулись охотницы, готовые ко второму этапу эвакуации. Девушка, которую я несла, вдруг вскрикнула, чего вполне можно было от нее ожидать, – оглянувшись, я увидела Дугала, ворвавшегося в открытую дверь.

– Сейчас же перебирайтесь за реку!.. – крикнул он, задыхаясь. – Воины, насколько смогут, не пропустят их к храму, только они уже совсем рядом… – Тяжело вздымаются бока, сплошь в свежей и подсохшей крови, на лопатке злая рубленая рана, другая на щеке сочится кровью. Он так похож на своего погибшего брата, что я с трудом сдержала слезы.

Сила бросилась к нему, принялась осматривать раны.

Поднялся беспорядочный шум, все забегали и заметались, пока высокая жрица Мельпомена не вскинула руки в черных рукавах и хлопнула, пустив сноп искр.

Разумеется, должна быть и магия, черт побери.

– Вот что мы сделаем, – провозгласила она беспрекословным тоном императрицы. – Все, кто способен ехать верхом, садитесь на охотниц. Все, кто может идти, спускайтесь к реке. Если до моста не дойдете, прячьтесь у воды в деревьях. Остальные останутся здесь.

– Ты погибнешь, если останешься, – уверенно объявила я в полной тишине.

– Избраннице Эпоны должно быть известно, что мы не беззащитны, – улыбнулась мне жрица, и я изумленно заметила, как она преобразилась. Улыбка смягчила резкие черты лица, скрытая под ними красота выступила наружу. – Больше ждать нельзя. Спасайтесь. А мы предаем себя в любящие руки наших богинь.

Терпсихора уверенно прошагала к темноволосой женщине и остановилась с ней рядом. Спокойно и неторопливо обратилась ко мне с милым, безмятежным видом:

– Госпожа Рианнон, разве не ты сообщила, что твоя богиня советует для победы над оспой изолировать заразившихся ею от других людей?

– Правда, оспа очень заразная, – торопливо подтвердила я, удивляясь, зачем ей понадобилось повторять старые истины.

– Настолько, что с легкостью передается от больного человека к здоровому?

– С легкостью, но только при контакте больного со здоровым.

– Разве фоморианцы не человекоподобные?

– Человекоподобные…

– Тогда я останусь и вступлю в контакт.

– Нет!.. Они тебя убьют… или хуже того… Кроме того, для того, чтобы их заразить, достаточно посуды или одеял, – кивнула я на оставшиеся в зале постели.

– Зачем этим тварям грязные простыни? – мелодично рассмеялась она. – Нет. – Прелестное лицо обрело серьезное, торжественное выражение. – Мы с моей богиней решили. Да будет так.

– Надо уходить немедленно! – Напряженный голос Дугала прорезал тишину, воцарившуюся после заявления музы.

– Что бы со мной ни случилось, это ничтожная плата за бесценный дар, который получат твари. – Глаза Терпсихоры с густыми ресницами иронически сверкнули.

– Твое дело не будет забыто, – сказала я, охваченная благоговейным ужасом перед ее жертвой. – Даю слово.

– Я рада, что мое последнее выступление останется в памяти. – Она склонилась в грациозном поклоне прима-балерины.

– Останется, – заверила я, оглядела зал и крикнула: – Пошли!

Все сразу пришло в движение, больные девочки начали взбираться на спины охотниц.