Блуждающие в Хроносе

Остаток дня они потратили на скачку по неведомо откуда взявшейся посреди густого леса тропинке, освещённой солнцем, а обернувшись, видели только смыкающиеся стволы деревьев и ни намёка на тропу. В момент наступления сумерек отряд во главе с Асгримом выбрался из тёмного леса на открытое пространство. Тяжёлые тени облаков лениво тащились по зелёным холмам, ближе к горизонту переходящим в массивные горные образования посреди степи, неестественно ровно закруглённые по краям.

Нежный ветер трепал подолы плащей, игриво забираясь под свободную одежду, продувая взмокшие от дневного перехода тела путников, и нёс им приятную прохладу летнего вечера.

Друид указал на горы, намекая, что если они хотят побыстрее закончить дело, тогда до темноты им надо добраться к порогу двух отвесных скал, которые походили на врата. Согласившись с доводом и ради скорейшего спасения Догана, мысленно уже готовившийся к ночлегу отряд двинулся дальше. Пересекая ровное поле под вечерние песни сусликов, Томми глядел в спину отшельника. Он ни на грош не доверял их провожатому, и убеждения Кронана в честности странного мужика его ничуть не успокаивали. Ялмар, скача позади всех на своём чалом коне, всё крутил в голове, что же это за странное чувство не покидает его с момента встречи с отшельником, будто давно забытое ощущение, только чего именно, воин не мог вспомнить, а Кронан, иногда ловя озадаченный взгляд, который северянин то и дело кидал на друида, кивал головой и, состроив омерзительное выражение лица, сочувствовал своему собрату по неведомым мучениям. Но что-то подсказывало воину, что их с королём ощущения в отношении Асгрима сильно различаются, и желание держаться подальше от своего лесного друга не передалось северянину, который не испытывал неудобств в его присутствии.

Отшельника же явно веселила королевская реакция на него. Остановившись на ночлег возле гигантского нагромождения серых скал посреди степи, которые ознаменовали собой следующий этап в их завтрашнем пути, он время от времени притормаживал возле Кронана, то хлопнув того по плечу, то усевшись поближе и взъерошив ему волосы как мальчонке. На что король резко отбрыкивался, садясь на противоположную сторону костра и грязно ругаясь, предупреждал его не повторять так больше, если не хочет остаться без рук. А Асгрим лишь хохотал, временами походя на сумасшедшего, коим он и был, по мнению короля и ворюги. Но Флоки друид понравился, а друиду понравилась Флоки. И улучив момент, он подсел к девушке, которая сидела, записывая свои впечатления за день в чёрную тетрадку, принадлежавшую учёному. С позволения глянув в записи, украшенные рисунками древа, он изрядно удивился её образованности и похвалил рвение, отметив, что редко нынче встретишь девушку, тянущуюся к знаниям.

– Значит, ты ведёшь исследования?

– Нет. Хочу записать это для Догана. Ему будет интересно, – ответила лучница, шкрябая по тетрадке.

– Похоже, этот ваш друг весьма любопытен по натуре.

– Да, и именно эта черта характера довела его до сегодняшнего состояния, – грустно кивнула девушка.

Подумав с мгновение и пытаясь заглянуть в глаза девушке, на лице которой мерцал свет костра, друид сказал, положив ей руку на плечо:

– Не волнуйся, что-то мне подсказывает, что я смогу ему помочь.

Спустя мгновение отшельник отдёрнул руку от плеча лучницы, ощутив резкую боль в кисти и прикрикнув от неожиданности.

– Что-то мне подсказывает, что тебе придётся помочь себе самому , если положишь ещё раз свою шаловливую руку на эту рыжую девку, – подкидывая горсть камушков в руке, заявил плут.

– Томми! – прикрикнула девушка. – Прекрати меня опекать, Асгрим не такой, он человек науки!

– Он невесть сколько сидел в лесу, а теперь вылез оттуда и ему под руку попалась наивная рыжая дура, которую можно легко совратить, чем он, судя по всему, и занялся…

Асгрим молча отсел от Флоки, которая ещё немного побуравив взглядом ворюгу, улеглась спать.

Ночь прошла без происшествий. Утром всех перебудил хруст чьего-то упавшего тела и сквернословие, поступившее сразу после него. Это шумел друид, который не ощутил привязанный к ноге узелок, другой конец которого Томми заботливо намотал к своей руке и резко дёрнул, заподозрив попытку побега их лесного друга, который свалился на догоревший костёр, переломав рогатины, на которых висел котелок, и забрызгав остатками съестного свою и без того не новую одёжку. Разобравшись в ситуации, плут отвязал верёвку от ноги недовольного отшельника, подмигнув тому и указав двумя пальцами на плутовские глаза взиравшие с прищуром, намекая, чтобы тот не расслаблялся.