ибо ради Тебя несу я поношение, и бесчестием покрывают лицо мое.
Чужим стал я для братьев моих и посторонним для сынов матери моей,
ибо ревность по доме Твоем снедает меня, и злословия злословящих Тебя падают на меня.
К а э т а н а. Некий Луис из Памплоны заявил; «Если не я тебя, так ты меня! Чтобы не ты меня, лучше я тебя! Все всех, без разбора, как попало! Ведь у людей в жилах кровь, а не святая водичка!»
Ф е л и п е
и возлагаю на себя вместо одежды вретище…
К а э т а н а. Не заметно!..
Ф е л и п е. …и делаюсь для них притчею.
Обо мне толкуют сидящие у ворот и поют в песнях пьющие вино.
А я с молитвою моею к Тебе, Господи; во время благоугодное, Боже, по великой благости Твоей услышь меня в истине спасения Твоего!
Извлеки меня из тины, чтобы не погрязнуть мне; да избавлюсь от ненавидящих меня и от глубоких вод.
К а э т а н а. Засуха! В этом все дело. А выпивохи и пьяницы не могут быть в ответе за все!
Ф е л и п е. Да не увлечет меня стремление вод, да не поглотит меня пучина, да не затворит надо мною пропасть зева своего.
К а э т а н а. Meum est propositum in taberna mori[12]. Не так ли?
Ф е л и п е. Услышь меня, Господи, ибо блага милость Твоя; по множеству щедрот Твоих призри на меня!
Не скрывай лица Твоего от раба Твоего, ибо я скорблю; скоро услышь меня!
Приблизься к Душе моей, избавь ее; ради врагов моих спаси меня!
Ты знаешь поношение мое, стыд мой и посрамление мое: враги мои все пред Тобою.
Поношение сокрушило сердце мое, и я изнемог; ждал сострадания, но нет его — утешителей я не нахожу.
К а э т а н а. Можно мне сказать?
С у а н ц а. Неизвестно.
К а э т а н а. «Работай и проливай слезы, Хуанито! — сказал он ему. — Кто мучается на земле, будет вознагражден на небесах. Кого избивают на земле, того будут баюкать на небесах! Работай и проливай слезы, Хуанито, и ни на что не жалуйся». Я считаю, это было совершенно христианское утешение. А как вы думаете?
Или вы предпочитаете Ветхий завет? Я — нет, ни в коем случае. Нет! В Ветхом завете людей все время обижают, и они сердятся. А Евангелие проповедует смирение! Разве мы живем не по-евангельски? Сидишь себе тихо-мирно за столом, болтаешь, выпьешь стаканчик-другой, спокойно ждешь ужина и ночного сна… И так каждый…
С у а н ц а
К а э т а н а. Почему вы так думаете?
С у а н ц а. Во хмелю человек болтает с необыкновенной легкостью.
К а э т а н а. Вовсе нет! Чтобы избавиться от хмеля, достаточно выпить полстаканчика чистого оливкового масла. Кроме того, мне сегодня не дали ни капли.
С у а н ц а. Интересно!..
К а э т а н а. Может быть, и интересно, но жестоко. Я припоминаю, как вы однажды рассказывали, что даже святой Фома Аквинский иногда…
С у а н ц а. Я только сказал, что он был несколько грузный, и не больше! И вообще словом «интересно» я хотел выразить свое удивление по поводу ваших замечаний…
В ваших словах я слышу дона Балтазара.
К а э т а н а. Ах, вы об этом!.. Бывает, покойники говорят нашими устами! По крайней мере, так считают.
С у а н ц а. Дон Балтазар пока
К а э т а н а. Тс-с-с! Тс-с-с! Не надо, падре!
С у а н ц а. Почему?..
К а э т а н а. Мы ведь договорились, что это имя умерло для нас?!
С у а н ц а. Для нас не умирало ни одно имя!
К а э т а н а. Мне можно говорить о нем?
С у а н ц а. Разумеется! Он ваш супруг.
К а э т а н а. И можно спрашивать?
С у а н ц а. Можно!
К а э т а н а. Где он?
С у а н ц а. Вчера был у Диего Сильвы.
К а э т а н а. Что он там делал?
С у а н ц а. То же, что везде.
К а э т а н а. Повесил Сильву в амбаре и поджег амбар?
С у а н ц а. Именно так!