Читаем «Блудный сын» и другие пьесы полностью

То же помещение. В первом действии это был парадный дворцовый зал, во втором — какой-то странный склад, сейчас перед нами скромное обиталище семьи. И хотя помещение столь же велико, как и раньше, создается впечатление тесноты из-за неправильно расставленной мебели. Она размещена полукругом, словно это не жилище, а окоп. Длинный стол со стульями, кресло из тех, какими на старости лет обзаводятся отцы не слишком зажиточных семейств, сундуки; на стене небрежно прикрепленная географическая карта, на полу таз с грязной водой, детская одежда; на столике возле входа остатки пищи. Большая люстра обернута залатанной попоной, в канделябрах, в которых раньше горели десятки свечей, воткнуты в лучшем случае по две-три сальных свечки. Где-то во дворце вбивают гвозди в доски. Появляются  П е д р о  и  П а б л о. Они заметно опустились. Пабло медленно, враскачку подходит к стулу и садится, Педро опирается на стол, берет наполовину выпитый стакан и опустошает его.

П а б л о. Не помню, чтобы в прежние годы бывало столько мух.

П е д р о. Потому что никто не убирает навоз перед хлевом. Слуги позевывают и почесывают задницы. А я не собираюсь им приказывать! Пусть их черт поберет! И вообще непонятно: раньше мы выращивали коней, а теперь поросят…

П а б л о. И?..

П е д р о. На них-то и летят мухи. И к тому же свиньи бесперечь дохнут.

П а б л о. Зато те, что выживают, быстро плодятся! Ты не любишь свиней? Странно…

П е д р о. Почему?

П а б л о. Да ведь я же ничего не сказал!..

П е д р о. Слезай со своего любимого конька, дружище!

П а б л о. Слезу! Знаешь, крысы прикончили ту старую пятнистую свинью, которая давала самый большой приплод.

П е д р о. А кто будет ее жрать?!

П а б л о. Мы!

П е д р о. Скорее всего… Цыгане тоже вот любят дохлятину. И ничего, никакого вреда.

П а б л о. Ко всему привыкаешь.

П е д р о (осматривается). И все-таки нам придется хоть немного убрать…

П а б л о. Выносим горшки, развешиваем пеленки, женщинам суем под нос уксус… А было время, кое-кто спрашивал, конкистадоры ли мы!.. Э-хе-хе, приятель!

П е д р о. Этот «кое-кто» пусть остается «кое-кто» и как можно подальше от нас!

П а б л о. Три дня назад он поджег два имения подряд. Дом, хлева, фермы, поля. Все. А собственно говоря, сколько он уже свирепствует по округе?

П е д р о. Оставь это! Молчи!

П а б л о. Тебе нечего терять! Единственное, что у тебя могут спалить, это солому в тюфяке и солому в голове… Вот будет новость: «Сумасшедший дон Балтазар поджег солому в голове у камер-лакея господина Педро!» Хо-хо!

П е д р о. Душно. Проклятая страна! Потеешь уже с утра. Из-под мышек прямо льет.

П а б л о. Я это нюхом чую!

Пауза. Непрекращающиеся удары молотка.

Тук! Тук! Тук! Так заколачивают бочки или гроб с покойником…

П е д р о. Да… Дом стал для нас великоват. Заколачивают южное крыло дворца, восемь комнат, коридор и все прочее, что к ним относится. По две доски на дверь, крест-накрест, и знай себе стучи: тук! тук! тук!

П а б л о. Бывало, я понятия не имел, что такое с господами случается. Я видел много заброшенных крестьянских домов, попадались запущенные лачуги в городах, а вот про дворцы такого не знал… Идешь мимо: слепые, высокие, завешенные окна, паутина на дверях — и кажется, будто гам творят какое-то особое, господское колдовство…

П е д р о. А они просто угасают…

П а б л о. Да. И ничего таинственного в этом нет.

П е д р о. Плевать мне на все! Мой тюфяк, моя ложка, моя миска — на это никто не польстится!

П а б л о. Не хвали дня, пока не наступил вечер. Всегда найдется кто-то, кто будет беднее тебя.

П е д р о. У тебя-то есть сундук…

П а б л о. Умный человек всегда думает о старости! Или ты рассчитываешь поймать богатую вдову? Только где ты ее найдешь?! Посмотри на себя в зеркало, полюбуйся!

П е д р о. А их во всем доме не сыщешь.

П а б л о. Зеркало — это ловушка дьявола! Так говорят…

Внезапно появляется  д о н  Ф е л и п е. Он слышал последние слова.

Ф е л и п е. Зачем вам зеркала?!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Саломея
Саломея

«Море житейское» — это в представлении художника окружающая его действительность, в которой собираются, как бесчисленные ручейки и потоки, берущие свое начало в разных социальных слоях общества, — человеческие судьбы.«Саломея» — знаменитый бестселлер, вершина творчества А. Ф. Вельтмана, талантливого и самобытного писателя, современника и друга А. С. Пушкина.В центре повествования судьба красавицы Саломеи, которая, узнав, что родители прочат ей в женихи богатого старика, решает сама найти себе мужа.Однако герой ее романа видит в ней лишь эгоистичную красавицу, разрушающую чужие судьбы ради своей прихоти. Промотав все деньги, полученные от героини, он бросает ее, пускаясь в авантюрные приключения в поисках богатства. Но, несмотря на полную интриг жизнь, герой никак не может забыть покинутую им женщину. Он постоянно думает о ней, преследует ее, напоминает о себе…Любовь наказывает обоих ненавистью друг к другу. Однако любовь же спасает героев, помогает преодолеть все невзгоды, найти себя, обрести покой и счастье.

Александр Фомич Вельтман , Амелия Энн Блэнфорд Эдвардс , Анна Витальевна Малышева , Оскар Уайлд

Детективы / Драматургия / Драматургия / Исторические любовные романы / Проза / Русская классическая проза / Мистика / Романы
Ревизор
Ревизор

Нелегкое это дело — будучи эльфом возглавлять комиссию по правам человека. А если еще и функции генерального ревизора на себя возьмешь — пиши пропало. Обязательно во что-нибудь вляпаешься, тем более с такой родней. С папиной стороны конкретно убить хотят, с маминой стороны то под статью подводят, то табунами невест подгонять начинают. А тут еще в приятели рыболов-любитель с косой набивается. Только одно в такой ситуации может спасти темного императора — бегство. Тем более что повод подходящий есть: миру грозит страшная опасность! Кто еще его может спасти? Конечно, только он — тринадцатый наследник Ирван Первый и его команда!

Алекс Бломквист , Виктор Олегович Баженов , Николай Васильевич Гоголь , Олег Александрович Шелонин

Фантастика / Драматургия / Драматургия / Языкознание, иностранные языки / Проза / Юмористическая фантастика
Коварство и любовь
Коварство и любовь

После скандального развода с четвертой женой, принцессой Клевской, неукротимый Генрих VIII собрался жениться на прелестной фрейлине Ниссе Уиндхем… но в результате хитрой придворной интриги был вынужден выдать ее за человека, жестоко скомпрометировавшего девушку, – лихого и бесбашенного Вариана де Уинтера.Как ни странно, повеса Вариан оказался любящим и нежным мужем, но не успела новоиспеченная леди Уинтер поверить своему счастью, как молодые супруги поневоле оказались втянуты в новое хитросплетение дворцовых интриг. И на сей раз игра нешуточная, ведь ставка в ней – ни больше ни меньше чем жизни Вариана и Ниссы…Ранее книга выходила в русском переводе под названием «Вспомни меня, любовь».

Бертрис Смолл , Линда Рэндалл Уиздом , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер , Фридрих Шиллер

Любовные романы / Драматургия / Драматургия / Проза / Классическая проза