Битвы орлов

Дорогой брат, я получил Ваше письмо от 8-го числа. Мне горько от изложенных в нем событий. Народ Брауншвейга стрелял в военных. Не буду останавливаться на происшествии с жандармом, но я вижу в нём народное восстание, следствие недовольства, которое, как меня уверяют, существует в Вестфалии и нескольких германских странах. Говорят, что в Вашем королевстве мало полиции и что агенты бывших князей ведут там деятельность всякого рода. Если жандарм виновен, его следует строго наказать. Но главным предметом Ваших розысков должен стать зачинщик возмущения, его надо подвергнуть примерному наказанию, иначе Вы вскоре получите более серьезные бунты. Французские жандармы Вам без надобности, отправьте всех, кто находится в Вашем королевстве, обратно во Францию".

ПРОКЛАМАЦИЯ

Зачитано на параде в Сен-Клу 18 сентября 1808 года Солдаты!

Одержав победу на берегах Дуная и Вислы, вы прошли через всю Германию ускоренным маршем. Сегодня я отправляю вас через всю Францию, не давая вам передышки.

Солдаты, вы нужны мне. Гнусный Леопард[45] марает своим присутствием Испанию и Португалию, пусть же он в ужасе бежит при вашем виде. Отнесем наших торжествующих орлов к самим Геркулесовым столпам: нам и там нужно отмстить за оскорбления.

Солдаты, вы превзошли славу современных армий, но сравнялись ли вы со славой армий Рима, которые за одну кампанию одержали победы на Рейне и Евфрате, в Иллирии и на Тахо?

Долгий мир, длительное процветание станут наградой за ваши труды. Настоящий француз не может, не должен отдыхать, пока ему не откроются и не покорятся моря.

Солдаты, всё, что вы сделали, и всё, что вы еще сделаете для счастья французского народа, для моей славы, навеки останется в моем сердце.

ЭРФУРТ

Мерный топот гренадерских башмаков и жандармских сапог сменялся цоканьем копыт, когда по кружеву из улочек Эрфурта гарцевали гусары и кирасиры. День за днем французские полки и эскадроны шли мимо фахверковых "пряничных" домиков с черепичными крышами, церквей со стрельчатыми окнами и острыми шпилями, зеленых двориков и лавок, облепивших мост Крёмербрюкке. Горожане тревожились, выглядывая в окна: к нам? не к нам? Французы стояли в Эрфурте уже два года, но занимали в основном цитадель, а теперь извольте размещать всю эту ораву! Herr Offizier, видите табличку на двери? И у меня есть бумага… Да, но вы поймите, у меня совершенно негде… И на какие шиши? Мы сами живем впроголодь, у меня семья… Да, конечно, Herr Offizier, рад услужить, Herr Offizier… Но я буду жаловаться императору!

По мостовым, загаженным конским навозом, катились в обе стороны кареты с гербами, лакеи в ливреях то и дело спускались с запяток, чтобы расцеплять их. Верховые, но-сильщики, посыльные — маленький городок стал похож на разворошенный муравейник. Все немецкие князья съезжались в столицу Тюрингии, в одночасье ставшую центром Европы: молодой герцог Саксен-Кобургский, герцог Саксен-Веймарский с наследным принцем, герцог Ольденбургский, наследный принц Мекленбунг-Штрелица, князь Вальдек, князь Гессен-Гомбургский, князь и княгиня фон Турн-и-Таксис, короли Вюртемберга, Баварии, Саксонии со своими министрами, камергерами, шталмейстерами и кучей челяди — не было только прусского короля и австрийского императора. А двадцать пятого сентября на Футтерштрассе появилась длинная череда фургонов с декорациями, мебелью, костюмами; на постой теперь нужно было размещать актеров и актрис Французского театра. Зайдя внутрь университетского бального зала, где неделю назад выступала труппа канатных плясунов, директор Дазенкур охнул и покачнулся. Но падать в обморок было некогда: не прошло и нескольких часов, как плотники, столяры, штукатуры, обойщики принялись за работу — надо было полностью переделать партер и ложи, обновить ветхие стены, сцену и люстры.

Стремительный Наполеон оставил свою пышную свиту позади, прискакав в Эрфурт в десять утра в сопровождении одного лишь маршала Бертье. Городские чиновники успели встретить его у ворот и преподнести ключи от города; на улицах Регирунгс и Мейстер-Эккехарт еще с вечера собралась огромная толпа, чтобы увидеть, как новый властитель войдет в парадные двери бывшей резиденции наместников курфюрстов Майнца меж двух бородатых атлантов. Ожидание было вознаграждено: император французов не прятался от своих новых подданных. Посетив Фридриха Августа Саксонского, он вновь взобрался в седло и умчался на Веймарскую дорогу — встречать русского государя; почетный эскорт из представителей всех княжеств едва за ним поспевал.