Библиотека моего сердца

Джун стояла на краю небольшого луга. В свете августовского солнца колыхалась высокая трава, в воздухе разносился аромат полевых цветов, слева журчал ручеек, в котором плавали серебристые рыбки. Девушка проследила взглядом вдоль по течению: в тридцати метрах от нее, в тени большого дуба стоял маленький дряхлый трейлер. С одной стороны его заплела лоза. На веревке, натянутой между трейлером и дубом, висела рубашка и пара носков.

— О господи.

Дверь трейлера открылась. Оттуда вышел Сидни и с наслаждением потянулся. Джун хотела спрятаться в траве, но он уже ее заметил. Не изменившись в лице, пожилой джентльмен вернулся в трейлер.

У девушки от волнения подвело живот. О чем она думала, когда стала преследовать Сидни, словно второсортная Нэнси Дрю [9]? Он же недвусмысленно дал понять, что не хочет, чтобы его провожали до дома. Теперь ясно, почему. Бедный, бедный Сидни. Морально уничтоженная, Джун попятилась к лесу, но тут раздался голос:

— Полагаю, вам лучше войти.

Она несмело направилась к трейлеру, толкнула дверь и вошла. Внутри царил полумрак; некоторое время глаза привыкали к скудному свету. Слева — узкая аккуратно заправленная кровать. У дальней стены — старая закопченная плита, рядом — раковина, в которой стояли тарелка и кружка. Справа — заваленный бумагами столик, за которым расположился Сидни.

— Сидни, я…

— Не нужно ничего говорить, — перебил он. — По вашему лицу все ясно. Именно поэтому я никогда не приглашаю гостей.

Джун постаралась взять себя в руки.

— Тут… мило. Очень уютно.

— Мне подходит.

— Давно вы здесь живете?

— Двадцать лет. Раньше я стоял с другой стороны деревни, но меня оттуда выгнали.

— Я не имела ни малейшего представления, Сидни. Кто-то знает, что вы здесь живете?

— Пара человек. Но я предпочитаю об этом не распространяться.

Джун вспомнила их разговор о том, что раньше он был бездомным. Ей и в голову не приходило, что Сидни до сих пор бездомный. Она снова огляделась. В трейлере было практически пусто: ни фотографий, ни сувениров, ни памятных вещей.

— Жаль, вы не сказали мне раньше.

— О чем?

— Что вы… ну… бездомный.

— Я не бездомный, — резко ответил Сидни. — Если я выбрал такую жизнь, это не означает, что я нуждаюсь в вашей жалости.

— Я не имела в виду жалость. — Джун и сама понимала, что ее слова звучат неубедительно. — Должно быть, трудно жить так далеко от деревни.

— Не так уж и далеко, всего пара миль. К тому же скоро у меня появятся соседи, будь они неладны. — Он указал на деревья за трейлером. — С другой стороны рощи строят новый поселок. Восемьдесят квартир и домов. Застройщики превратили мою жизнь в ад.

— А откуда у вас вода и электричество?

— Воду беру из ручья, а для готовки и отопления пользуюсь газовым баллоном. Освещение — вот, — Сидни предъявил два походных фонарика. — К тому же у меня есть свободный доступ к умывальнику в библиотеке, — добавил он с улыбкой, но Джун не нашла сил улыбнуться в ответ.

— Вот почему вы всегда приходите первым.

— Еще одна причина, чтобы сохранить нашу библиотеку, моя дорогая.

— Но разве совет не должен предоставлять жилье таким, как вы?

— Что? Дать запереть себя в тесной квартирке на двадцатом этаже блочного дома? — Сидни содрогнулся. — Благодарю покорно, мне и тут неплохо.

— А если с вами что-нибудь случится?

— Я уже много лет прекрасно справляюсь. Может, здесь и не «Савой», зато я нахожусь вдали от любопытных глаз.

Он сказал это по-доброму, но Джун стало стыдно.

— Простите, Сидни. Не надо было вас преследовать. Просто я волновалась.

— Понимаю. Спасибо за доброту. Но, если вы не против, я немного устал и хотел бы отдохнуть.

— Конечно. — Джун подошла к выходу. — Вы точно ни в чем не нуждаетесь?

— Разумеется. Хотя после четырех волнительных дней в библиотеке будет слишком тихо.

— Вы могли бы пожить у меня. У меня есть свободная комната.

— Спасибо, Джун, но мой дом здесь.

Глава 26

Ночью Джун спала как убитая, совершенно изнуренная событиями минувших дней. После пробуждения она некоторое время лежала с закрытыми глазами, ожидая услышать голоса товарищей по протесту, но потом вспомнила, что оккупация завершилась. Девушка села, оглядела знакомую с детства спальню, натянула халат и спустилась вниз. У входной двери сидел Алан Беннетт. При виде хозяйки он вяло мяукнул.

— Доброе утро. Соскучился?

Кот повернулся и побрел в кухню. Джун пошла за ним. Тишину нарушало лишь монотонное тиканье часов. Неужели в доме всегда так тихо? Джун включила радио: оттуда грянула громкая музыка. Девушка поспешно выключила приемник и взглянула на часы: десять утра. В понедельник государственный праздник, библиотека откроется только во вторник. Значит, впереди семьдесят два часа тишины и покоя.

Джун поднялась наверх, приняла душ и переоделась, потом позавтракала, вымыла посуду и протерла пыль в гостиной. После этого взялась за «Николаса Никльби», но не смогла одолеть и трех страниц. Чем сейчас занят Сидни? Неужели сидит один в своем трейлере, ожидая вторника, когда откроется библиотека?