Берегини

– Ох… Неужто одумался? – обрадовалась она, взяла девочку на руки и вышла из дома. А Йорунн подошла к двери и прислушалась.

– Что же ты, безмозглая, меня перед моими воинами позоришь? – сквозь зубы проговорил Ормульв. – Хочешь, чтобы люди смеялись надо мной? И без того слухи пошли, что Гуннарссон дал жизнь никчемной калеке!

– Да ее Йорунн уже почти исцелила, – испуганно пролепетала Смэйни. – Ножки окрепли, скоро бегать начнет…

– Йорунн! – зло рассмеялся хёвдинг. – Может, это она подсказала тебе, как опозорить меня перед всеми? Отвечай!

– Нет, она ничего… только дочь твою…

– Нет у меня дочери, и не будет! – прорычал он. – Я не брал ее на руки и не давал ей имени! Таких, как она, сразу после рождения сбрасывают со скалы или оставляют в лесу! Может, еще не слишком поздно…

Старушка вскрикнула и метнулась в дом. Наткнувшись на Йорунн, спешно передала ей девочку – сохрани! А сама встала в дверях, не пуская дальше разъяренного Ормульва:

– Не тронь дитя безвинное!

Ормульв оттолкнул ее прочь – Смэйни не удержалась на ногах, упала и не смогла подняться. По сморщенным щекам покатились слезы. Хёвдинг уже хотел было сунуться внутрь, но тут чьи-то сильные руки вцепились ему в рубаху, рванули назад. Он обернулся и увидел Эйвинда. Конунг ничего говорить не стал, просто размахнулся и крепко ударил Ормульва по лицу. Тот пошатнулся, ошалело завращал глазами. Второй удар свалил его на землю. Эйвинд подошел, схватил его за волосы, подтянул к себе и что-то негромко сказал ему на ухо. Йорунн послышалось, что прозвучало ее имя.

– Не смей поднимать руку на женщину, которая вырастила твоего вождя, – уже громче добавил конунг. Смэйни подползла к нему, обхватила его ноги:

– Пощади неразумного, господин… Не убивай!

Эйвинд отпустил Ормульва, брезгливо вытер руку о штаны. Бережно поднял с земли старую няньку, потом перевел взгляд на Йорунн, стоящую на пороге и прижимающую к себе рыжеволосую девочку, и вдруг усмехнулся. Суровые глаза потеплели:

– Сделай для Смэйни мятный отвар, ведунья, – попросил он.

И ушел, потирая разбитую руку.

Девушка отнесла Эсси в дом, усадила ее в корзину, потом помогла старушке раздеться и лечь на лавку. Нужно было принести воды, и Йорунн, схватив ковш, выбежала за дверь, но остановилась, увидев Ормульва. Хёвдинг все еще сидел на земле, ощупывал покрасневшую распухающую скулу и не мог произнести ни слова, только сердито мычал.

Йорунн подошла ближе. Молча наклонилась, резким движением вправила ему челюсть, а потом спокойно проговорила:

– Не нужна дочь – откажись прилюдно. Не пропадет.

И пошла дальше по своим делам.

Потом она еще долго гадала, как так получилось, что конунг оказался поблизости и сумел остановить Ормульва. Спросила вездесущего Сакси. Тот рассказал:

– Эйвинд стоял со старшими во дворе, когда заметил хёвдинга, идущего к дому Хравна. И увидел, что лицо у того красное от злости. Вождь решил, что он хочет обидеть тебя, и пошел следом.

– Не повезло Гуннарссону, – задумчиво проговорил старый Хравн. – Мало кому удавалось так рассердить Эйвинда. А ведь они выросли вместе, и за все это время конунг ни разу, ни словом, ни делом его не обидел.

На следующий день Эйвинд конунг созвал хустинг, домашний сход, и велел принести маленькую Эсси. Взяв девочку на руки, он оглядел своих людей и сказал:

– Вот дитя, оставшееся без отца и без матери. Кто из вас не сочтет за бремя принять сироту в семью и вырастить как родную дочь?

В толпе зашептались. Конунгу не откажешь, да только нынче и своих-то детей кормить нечем… Весна раздумывала недолго. Повернулась к мужу, с робкой надеждой взглянула в его глаза. Лодин улыбнулся, обнял ее за плечи и громко сказал:

– Мы с Гудрун возьмем девочку. Нам она обузой не станет. А появятся свои дети – будет им старшей сестрой.

– Что ж, – сказал Эйвинд, передавая малышку сияющей от радости Весне, – спасибо тебе, Лодин. А от себя я дарю твоей дочери три марки серебра – купишь ей красивые ленты и янтарные бусы, когда она станет невестой.

– Тебе спасибо за доброту и заботу, вождь, – ответил Лодин. – У девочки теперь будет новая жизнь, и я бы хотел дать ей новое имя. Не будешь ли ты против, если я стану звать ее Асгерд? Пусть вырастет такой же прекрасной и мудрой, как твоя мать.

Стоящая неподалеку Йорунн заметила, как дрогнуло лицо у вождя, как глаза его увлажнились.

– Пусть так и будет, – ответил вождь. – А ты вскоре будешь стоять у рулевого весла на моем корабле, старший из кормщиков.

Хирдманны зашумели, принялись обнимать Лодина, хлопать его по спине. Лишь Ормульв остался стоять в стороне, а потом, проходя мимо, бросил насмешливо:

– Смотри, чем выше взлетаешь, тем больнее падать.

Йорунн услыхала и тут же откликнулась:

– Кто рожден с крыльями, тот не упадет. А червя, сколько ни подбрасывай, все равно земля притянет!

В толпе раздались смешки. Ормульв повернулся к девушке, презрительно смерил ее взглядом:

– С каких это пор на сходе дают слово глупым девчонкам? Куда только вождь смотрит?