Белый клык

White Fang, in the very nature of him, could never know anything about gods; at the best he could know only things that were beyond knowing-but the wonder and awe that he had of these man-animals in ways resembled what would be the wonder and awe of man at sight of some celestial creature, on a mountain top, hurling thunderbolts from either hand at an astonished world.	Белый Клык по самой природе своей не мог даже подозревать о существовании богов, в лучшем случае он чувствовал, что есть вещи непостижимые. Но благоговение и трепет, которые ему внушали люди, были сродни тому благоговению и трепету, которые ощутил бы человек при виде божества, мечущего с горной вершины молнии на землю.
The last dog had been driven back. The hubbub died down. And White Fang licked his hurts and meditated upon this, his first taste of pack-cruelty and his introduction to the pack.	Но вот последняя собака отбежала в сторону, суматоха улеглась, и Белый Клык принялся зализывать раны, размышляя о своем первом приобщении к стае и о своем первом знакомстве с ее жестокостью.
He had never dreamed that his own kind consisted of more than One Eye, his mother, and himself.	До сих пор ему казалось, что вся их порода состоит из Одноглазого, матери и его самого.
They had constituted a kind apart, and here, abruptly, he had discovered many more creatures apparently of his own kind.	Они трое стояли особняком. Но вдруг, совершенно внезапно, обнаружилось, что есть еще много других существ, принадлежащих, очевидно, к его породе.
And there was a subconscious resentment that these, his kind, at first sight had pitched upon him and tried to destroy him.	И где-то в глубине сознания у волчонка появилось чувство обиды на своих собратьев, которые, едва завидев его, воспылали к нему смертельной ненавистью.
In the same way he resented his mother being tied with a stick, even though it was done by the superior man-animals.	Кроме того, он негодовал, что мать привязали к палке, хотя это и было сделано руками высшего существа.
It savoured of the trap, of bondage.	Тут попахивало капканом, неволей.
Yet of the trap and of bondage he knew nothing.	Но что волчонок мог знать о капкане, о неволе?
Freedom to roam and run and lie down at will, had been his heritage; and here it was being infringed upon.	Свободу бродить, бегать, лежать, когда заблагорассудится, он унаследовал от предков.
His mother's movements were restricted to the length of a stick, and by the length of that same stick was he restricted, for he had not yet got beyond the need of his mother's side.	Теперь движения волчицы ограничивались длиной палки, и та же самая палка ограничивала и движения волчонка, потому что он еще не мог обойтись без матери.
He did not like it. Nor did he like it when the man-animals arose and went on with their march; for a tiny man-animal took the other end of the stick and led Kiche captive behind him, and behind Kiche followed White Fang, greatly perturbed and worried by this new adventure he had entered upon.	Волчонку это не нравилось, и когда люди поднялись и отправились в путь, он окончательно остался недоволен такими порядками, потому что какое-то маленькое человеческое существо взяло в руки палку, к которой была привязана Кичи, и повело ее за собой, как пленницу, а за Кичи побрел и Белый Клык, очень смущенный и обеспокоенный всем происходящим.
They went down the valley of the stream, far beyond White Fang's widest ranging, until they came to the end of the valley, where the stream ran into the Mackenzie River.	Они отправились вниз по речной долине, гораздо дальше тех мест, куда заходил в своих скитаниях Белый Клык, и дошли до самого конца ее, где речка впадала в Маккензи.