Багет в багровых тонах

– Как прошло? – шепотом спросила Сиенна, когда я вышла из кабинета, собираясь помочь им с клиентами.

Я оглядела оставшихся посетителей.

– Расскажу после закрытия.

Через полчаса последние посетители ушли, и я закрыла за ними дверь. И тут мои сотрудники меня немедленно окружили.

– Так как прошло? – снова спросила Сиенна.

– Вы поймали убийцу? – вмешался Томми.

– К сожалению, нет.

Я рассказала им все, что произошло во дворе Иды.

– Значит, ты не думаешь, что Джульетта Тран – убийца? – спросила Ли, когда я закончила со своим рассказом.

– Мне кажется, она и правда не знала о записке.

– Но разве это значит, что она не убийца? – спросила Сиенна.

– Возможно, автор записки решил так пошутить. А может, у него и правда есть какая-то информация.

– Если у него есть информация, то почему бы не рассказать все шерифу? – вступил Томми.

– Может, ему не хочется иметь дело с полицией, – сказал Иван.

– Конечно, может быть, что человек, оставивший записку, не убийца, – сказала я. – И вполне может быть, что убийца – Джульетта.

– Но ты так не думаешь, – Ли, похоже, заметила нотки сомнения в моем голосе.

– Честно говоря, сейчас я даже не знаю, что думать. Все слишком запутанно.

– Попробуй сосредоточиться на чем-то другом, – посоветовал Иван.

С этими словами он ушел на кухню, за ним поспешил Томми.

Ли и Сиенна разошлись по домам через пару минут, а я следующий час или около того потратила на уборку. Закусочная была готова к следующему дню. Когда я закончила, мысли мои не особенно прояснились. Джульетта не подкидывала мне записку, но исключать ее из списка подозреваемых я не спешила, ведь я не могла точно знать, что встречу мне назначил именно убийца. Интуиция подсказывала, что скорее всего так и было, но никаких доказательств у меня не имелось. Даже если Джульетта не убийца, в моем списке подозреваемых все равно оставался ее муж. Его, как и его жену, тоже не устраивала свалка во дворе у Иды, и я не знала, была ли у него возможность совершить убийство или нет.

В любом случае, я рада, что впереди меня ждет свидание с Бреттом. Сердце у меня вздрогнуло, стоило вспомнить нашу ночь вместе. Жду не дождусь, чтобы увидеть его снова.

Перед уходом я решила заняться камерами видеонаблюдения, чтобы впредь не упустить возможность заснять подозреваемого на видео. Собираясь уходить, Томми заметил, что я намеревалась сделать, и сказал, что поможет. В итоге благодаря Томми уже через час мы настроили систему наблюдения.

Немного торопясь, я поблагодарила Томми и отправилась в банк, довольная тем, что теперь камеры записывают все, что происходит вокруг закусочной. Я очень надеялась, что, раз Иды больше нет, то стены и окна никто нам разрисовывать больше не будет. Но если бы камеры работали сегодня утром, у меня была бы запись, которую я бы показала шерифу.

Разобравшись с кассиром, я собралась уходить, и тут увидела Дину Полсон. Она стояла возле открытой двери, ведущей в кабинет ее мужа.

Она взглянула на меня, и выражение ее лица было совсем не дружелюбным. Удивившись такой враждебности, я вышла из банка, но неприятное чувство из-за этой встречи преследовало меня всю дорогу домой.

С этой женщиной мы даже не знакомы, откуда такая ненависть?

Я уверена, она не в курсе, что я подслушала ее разговор с Рексом Орманом, когда они стояли за клиникой. Но есть вероятность, что она знала, что я что-то слышала в церкви. Не знаю, достаточно ли этого, чтобы смотреть на меня с такой ненавистью, но, может, она решила, что я слышала весь их разговор, а не только отрывок? Может, она сказала своему мужу что-то действительно страшное до того, как пришла я?

Я вернулась домой, отмахнулась от мыслей о Динне Полсон, зная, что они никуда меня не приведут. Выпустила Оладушка на улицу, и сама устроилась на крыльце с большим стаканом чая со льдом. Прилив уже начался, солнце припекало длинную полосу мокрого песка, ведущую к кромке воды. Мне захотелось пойти быстро искупаться, чтобы вода смыла с меня все напряжение сегодняшнего дня, но времени у меня было мало. Вместо этого я насладилась еще несколькими минутами спокойствия, а затем пошла в дом, оставив Оладушка валяться на солнце у крыльца.

В спальне открыла шкаф и стала думать, что надеть. Обычно я не придавала особого значения своим нарядам, но сегодня мне хотелось выглядеть по-особенному. Я сняла с вешалки один из моих любимых сарафанов и переоделась в него. У белого сарафана была плиссированная юбка, а на ней – яркие цветы и синяя отделка.

Закончив собираться, я позвала Оладушка в дом и приготовила ему ранний ужин. И только поставила его миску на пол, слушая, как кот с благодарностью мурлычет, как услышала, что к дому приближается машина.

Я встретила Бретта на ступеньках, ведущих к заднему крыльцу, и поприветствовала, улыбнувшись и поцеловав его.

– Выглядишь потрясающе, – сказал он, держа меня за руки.

– Ты тоже ничего.

– Я не переодевался.

На Бретте были его обычные летние шорты и футболка.

– Тебе и не нужно.

– Ты тоже могла не наряжаться, но я не жалуюсь.

Он притянул меня поближе и поцеловал за левым ухом, а потом опустился ниже – к шее.