Астора

– Продолжайте службу, Дмитрий Евгеньевич, – мягко сказал Кузьмин. – А диспетчеру повезло. Мы вообще-то собирались исключать его из корпуса – за недопустимые отношения внутри коллектива. Потом решили, что если вы объясните ему… пагубность хамства, то он, возможно, сделает правильные выводы. И уйдет сам. И… забудем о нем. Теперь о деле: с этого момента вы – лидер-один боевой пятерки. Подбирайте команду. Единственное условие – чтоб смогли выдержать специальную боевую подготовку.

Я окаменел. Вот же дурная привычка из прошлой жизни – при избытке информации впадать в ступор, пока не прояснится в мозгах.

– Александра, – наконец пролепетал я, сам не понимая, о чем это я.

Кузьмин даже глазом не моргнул.

– Александра – лидер-два, – утвердил он. – Но остальных подберете, не ломая старых пятерок.

И Кузьмин убыл, весь в командирских заботах. На плечи мне опустились невесомые руки.

– Поздравляю, лидер-один! – улыбнулась Саша. – Ну, кто будет в нашей команде? Раздавайте посты!

В глубине ее темных глаз по-прежнему светились смешинки.

– Рита Гафарова – снайпер, – не задумываясь, сообщил я. – Корсак – врач. Аналитик – Овсянников. Если ты не знаешь, кто это…

Саша чуть заметно дрогнула.

– Иван Алексеевич не подходит, – вздохнула она. – У него свой неподъемный груз. Он пытается вывести корпус из тупика – и хоть бы у него получилось! Так мало времени…

Мы с Сашей надолго замолчали. Время! Черные для Города дни неумолимо приближались.

– Знаешь, – сказал я, – а я ведь сейчас ничего не боюсь – потому что ты рядом со мной.

– Что бы ни случилось, – серьезно сказала Саша, – мы будем вместе. Всю нашу жизнь. Обещаю.

17

Гафаров бесшумно скинул боекомплект. Поглядел, соображая – а как он вообще оказался на плечах? Не вспомнил. Видимо, подсознание отметило какую-то неявную угрозу, и сработал рефлекс. Последние смены рефлекс срабатывал регулярно. Так ведь и Чученыч в полной загрузке! И Кузьмин… ну, Кузьмин и сам по себе опасней пулемета. Что-то копилось, копошилось в сумерках незнания за сияющими стенами Города. Что? Комиссия какая-то наглая лезла через пропускной, Дед вовремя случился поблизости и тормознул ее. Режимный объект. Допуск есть? Допуска нет. Чао. Санэпиднадзор какой-то, ну надо же! Претензии к зеленому конвейеру Профессора Нецветаева. Только у нас своя СЭС, не чета вашим. Была… Потянулись специалисты в столицу. Отзывают. Столичные интриганы учуяли неприятности, вот и кончается Орлиное Гнездо как великий космический эксперимент. Скоро и допуск у СЭС будет. Как только затопчут Гробова в столице, так у них сразу все появится. А затопчут? Затопчут, к сожалению. Никого в столице не интересует гуманистическое общество светлого послезавтра. Там единственный кумир – деньги. М-да… А неплохо шли наши кони. Город страшно терять. Как мы без него, как он без нас? Командиры-то не пропадут. Это братство только смерть сможет разлучить, настолько люди спаяны друг с другом. Найдутся дела командирскому корпусу и без Города, хотя, конечно, масштаб будет не тот… Вот Риту жалко, у нее же все только начинается…

Риту он встретил совершенно случайно в далекой прошлой, изрядно подзабытой уже жизни. Просто поднял голову – и увидел в кабине башенного крана веселое, волшебно жизнерадостное существо. Миниатюрная женщина, совсем подросток по виду, она поразила его своей неисчерпаемой энергией. Мать двоих детей, мать-одиночка, она успевала и работать, и воспитывать своих оболтусов, и держать порядок в комнате в общежитии, где они ютились лет десять без всякой надежды на лучшее… И она при этом не разучилась ни улыбаться, ни шутить. Ни петь. Гафаров предложил ей неизвестность. Она согласилась сразу – отчаянно храбрая женщина… Тогда он записал ее на свою фамилию и увез в Город – членов семьи разрешено было брать с собой. И он ни разу об этом не пожалел. Неуемная жизнелюбивая Рита идеально включилась в командирские ритмы Города и уже заканчивала службу в роте курсантов. Впереди выпуск – и неявная угроза у стен…

Черноволосая маленькая женщина заснула прямо в кресле, так и не выпустив из рук какие-то бумажки. Он осторожно отнял их, посмотрел. На плотных листах теснились схематические фигурки танцовщицы: хрупкая, ломкая фигурка, султан летящих в кружении волос. Явственно угадывалась сама Рита.

Она открыла глаза.

– Ты отдыхай, – сказал он. – Только переберись в спальню. Устала?

– Не то слово! – заулыбалась она. – Тренировки, стрельбы, теория права, снова тренировки и стрельбы! А еще танцкласс, дежурства в Информатории… да, и работа же еще! Я так счастлива, Женя!

– Счастлива! – проворчал он. – Мало тебе, что ли, забот, что в танцкласс пошла? Зачем тебе еще и это?

– А это, между прочим, Женечка, самое главное сейчас, и не только для меня, но и для командирского корпуса. Создание традиций и ценностей.

– В смысле?

– Мы, такие все красивые и волшебные – это ценность, – пояснила она рассеянно, думая уже о чем-то другом. – А традиция – это, естественно, защита нас, таких из себя красивых и волшебных…