Астора

Я хорошо представлял жизнь Анни-ко. Это верно – прекрасной она вовсе не бывала. А была она страшной, жестокой и безжалостной. Просто чудо, что в угаре эфемера смог вырасти такой удивительный цветок.

– Отнеси меня во взрослую жизнь, – внезапно сказала она.

Она старательно отводила глаза.

Тонкие руки обхватили мою шею. Как незаметно – и быстро – взрослеют дети…

Он встретил нас за поворотом тропы. Невысокий мужчина, худое вытянутое лицо, внимательный взгляд и спокойные манеры сильного мира сего. Анни-ко соскользнула с моих рук и подбежала к нему.

– Эстергёз Кампьело, – представился он, и властный голос с трудом выразил слабое подобие дружелюбности. – Генерал семи звезд, военно-воздушные силы Веги. В мирное время являюсь наместником этой области, в военное – неограниченным диктатором. Ну, а для вас я просто муж вашей несравненной дочки.

Анни-ко требовательно потянула меня к нему.

– Я ушла во взрослую жизнь, но ты не вздумай меня бросить! – предупредила она. – Астора от тебя отказалась, так что у тебя теперь тоже никого, кроме меня, нет!

– В свою очередь, – любезно сказал наместник, – выражаю и свое личное желание видеть вас гостем в нашем доме. Анни-ко рассказывала о вас столько… интересного. И давайте не откладывать знакомства. Мы с Анни-ко направляемся сейчас домой. Как вам идея присоединиться?

– Никак, – спокойно ответил я. – Мы не сможем дружить. Очень уж различается наше положение.

– В каком смысле?

– В любом. Даже сейчас: вы ездите, а я хожу пешком.

На Веге наличие личного транспорта означало очень, очень многое. В частности – непреодолимую пропасть между мирами, в которых мы существовали. К чести наместника, он принял это сразу. Хотя от язвительного замечания не смог удержаться.

– А так ли уж нужен вам транспорт? – бросил он, уже уходя. – В джунглях за вами не смогли угнаться на броневиках, к примеру…

26

Вот и пришел в свой черед сезон дождей. Дожди на Веге – символ очищения. Они приносят в приморье прохладу, тишину и спокойствие. А мне – долгие неспешные размышления.

Мне нравится гулять в дождь. Костюму воина динго влага нипочем, в нем и нырять можно, если потребуется. Обычно я гуляю в Древнем городе, чьи каменные мостовые помнят сотни поколений лордов, где деревья, посаженные в честь первенцев на Веге, до сих пор омывают свои гигантские кроны теплой водой, где все дышит древностью и покоем – от разноцветных плит водоводов до вросших в землю мраморных оград особняков.

Я размышляю – если этот процесс еще можно называть размышлениями. Я брожу по умытым потоками воды аллеям, стою под кронами гигантских деревьев, где сухо даже в сезон дождей, спускаюсь и поднимаюсь по бесчисленным каменным ступеням лестниц, вросших за давностью лет в тело холма, на котором стоит Древний город – и постепенно проявляется мысль-утверждение о том, что меня занимает. Еще километры прогулок – и следующая мысль всплывает, проясняется, ложится на свое место в памяти, чтобы когда-нибудь излиться мгновенным решением-действием. Главное – не мешать процессу.

– Не помешаю?

Из прозрачных вечерних сумерек выступила стройная фигура, окруженная мерцающим потоком. Эстер. Она вообще-то была крепкой, сильной девицей, но сейчас, в наряде, напоминающем расстегнутую мужскую рубашку, выглядела беззащитной и хрупкой. При взгляде на ее обнаженные ноги меня пробрала холодная дрожь. По такой грязи, под дождем и ветром?! Вместе с тем умом я понимал, что жемчужный невесомый колокол, ниспадающий от обруча на голове до земли, вполне способен и защитить, и обогреть. Под этой воздушно-легкой защитой и орхидеи могут цвести на снегу. Ее изящные ступни были заключены в нечто вроде сапожек из почти невидимых нитей, того же качества, что и плащ.

Под моим долгим взглядом Эстер начала стремительно краснеть, ни прозрачная рубашка, ни прозрачный плащ вовсе этого не скрывали.

Детская беззащитность – грозное, хорошо выверенное оружие женщин. Постоянная практика на мужчинах значительно увеличивает его поражающие способности. Попадая в руки таких, как Эстер, оно действует ошеломляюще. Беззащитность и хрупкость в сочетании со способностью убить голыми руками – такое не всякий разум вынесет.

Я вздохнул и протянул ей руку. Теплая ладошка девушки доверчиво скользнула сквозь мерцающий плащ в мою ладонь, и мы отправились гулять по ночным паркам, я – опустив голову в раздумьях, она – опустив голову, чтоб не так явно возвышаться надо мной. Да, великим талантом надо обладать, чтобы с фактурой гладиатора выглядеть милой крошкой.

– Мы сделали все, что ты сказал, – робко произнесла та, которая железной рукой объединила самолюбивых лордов (перебив упрямцев).

– Печально, – оценил я.

Она одарила меня изумленным взглядом редкостной красоты.

– Это значит, что дети выросли, – пояснил я. – Орден гераклитов вступает во взрослую жизнь.

– И почему мне это не нравится? – пробормотала Эстер.

– Ну, можно и детьми остаться! – тут же предложил я вариант. – Вас будут воспитывать, баловать – и лупить при непослушании.

– Это мне не нравится еще больше! Пусть лучше будем считать, что мы выросли. Но, если уж мы выросли…