Андрей Смирнов

был создан, вся его природа, все побуждения, вложенные в него Отцом, требуют этого. Наверное, если подумать, я смогу понять и других… Но ты… Ты действительно хочешь увидеть, как гибнет

Сальбрава? И ради чего? Ради того, чтобы воцарился хаос и следствия вернулись к своим

причинам, и ты вновь мог встретиться с Властелином, которого предал? Какой в этом смысл? Я не

понимаю.

— Мы не знаем, захочет ли Убивающий разрушать Сальбраву, или же ограничится местью

Золотому Светилу. Во всяком случае, его титул указывает на второе…

— Ты знаешь, что захочет. — Прервала меня она.

— Не знаю, — я пожал плечами. — Я бы не стал загадывать. Отец выбросил в

сотворенный мир его силу бесконтрольной и неорганизованной и мы потратили немало времени, чтобы упорядочить ее и помочь сформироваться личности в этом потоке… Мы старались уберечь

его от Солнечных в первую очередь потому, что от взаимодействия с ними его сила начинала

расти взрывообразно, и быстро переходила те рамки, которые он мог контролировать, а

бессмысленного разрушения всего и вся мы тогда не хотели. Нашим союзом руководил

Истязатель и все признавали его первенство; Лицемер мог сколько угодно требовать немедленной

атаки на Эмпирей, но всегда оставался в меньшинстве. Кончилось все это тем, что Солнечные нас

переиграли: личность, которая должна была контролировать безграничную разрушительную силу, выпущенную в мир Отцом, сделалась уязвимым местом этой силы. Элайна задурила мальчику

голову, он обратил свою силу против себя и впал в беспробудный сон, и тогда явились Солнечные

во главе со Светилом, и выбросили Убийцу вон, а его гробницу запечатали Мировым Столбом. Я

веду к тому, что ошибочно думать, будто бы можно предугадать будущие поступки Убийцы

только на основании тех стремлений, которые вложил в него Отец.

— Каждое живое существо действует в соответствии со своей природой, — возразила Асо.

— И это верно как для бабочки, так и для Князя.

— Верно, — я кинул. — Но реализовывать эти стремления можно очень по-разному,

согласна? Более того, часть этих стремлений можно использовать против другой части, явно

выходя за рамки «природы». В каждого из нас Отец вложил стремление служить ему, но я нашел

способ обойти это стремление и поднес ему чашу с ядом вместо чаши с анкавалэном. Безусловно, это тоже соответствовало моей природе, ведь тот аспект моей силы, который зовется

«предательством», Отец вложил в меня не случайно — он хотел, чтобы под действием этой силы

некоторые из Солнечных и Лунных отпали от своих Светил, и тот бунт, который мы организовали, когда мною в умы многих была внедрена мысль о том, что от чаши с анкавалэном можем испить

мы сами и не обязательно отдавать ее кому-либо из Светил — был реализацией задачи, которую

передо мной поставил Отец. Поэтому он, зная о том, что я делаю, ни в чем мне не препятствовал

даже тогда, когда я совращал других его сыновей и дочерей, внушая им мысль о безграничном

величии, которого мы можем достичь, если сместим Изначальных. Все это было частью большой

игры…

— А я тебе верила. — Негромко проговорила Асо.

— Я сам себе поверил в итоге. Оружие, которое Отец хотел использовать против Луны и

Солнца, обернулось против него самого. Было ли все это реализацией каких-то природных

устремлений и склонностей? Но реализация эта стала такой, что она в не меньшей степени

противоречила тому, что было задано изначально, чем соответствовала. Поэтому я не берусь

судить, чем займется Убивающий, если будет освобожден и каким именно образом он станет

реализовывать присущие ему стремления.

Еще десять шагов в молчании…

— И ты действительно веришь, что ты или Лицемер или Истязатель или кто угодно

другой, сможете держать его на поводке и контролировать его силу? Или ты думаешь, что он стал

более сдержанным после того, что с ним сделали Солнечные? Более… умиротворенным?.. более

склонным к компромиссу?.. — Отсутствие явной насмешке в тоне, которым это было сказано,

лишь подчеркивало иронию, содержающуюся в самом вопросе.

Я снова пожал плечами.

— Клеветник предсказал, что тот, кто освободит Убийцу, сможет и приказывать ему. А как

мы знаем, сила нашего дорогого брата состоит в том, что всякая ложь, произнесенная им когда-

либо…

— …со временем становится правдой, — закончила мою фразу Госпожа Темных Зеркал.

— Вот только достаточно ли времени прошло?

— Узнать это можно только одним способом.

— Кто теперь возглавляет ваш союз? Ульвар жив и исполнен могущества, а это значит, что

Истязатель по-прежнему бессилен. Уж явно не ты занял его место — я вообще удивлена тем, что

Последовавшие вновь приняли тебя к себе после того, как всем стало известно, что в нашем

поражении виноват именно ты. Тогда кто? Лицемер, верно?

— Ты угадала.

— Значит, и отдавать приказы Убийце тоже будет он.

— Возможно.

— Я не понимаю тебя, — Асо покачала головойй. — На что ты рассчитываешь? Если

оставить в стороне всю эту болтовню о том, что Убийца,  возможно, и не захочет разрушать все

существующее? Отдавать приказы ему будет Лицемер, и мы оба знаем, чего жаждет этот калека.

Он утолит свою жажду мести — а ты? Что тебе даст разрушение мира?