Андрей Смирнов

— Большая часть из нас помимо обычных бисуритов владела несколькими особенными.

Понимаешь, о чем я?

— Пока не очень.

— Я говорю о духовных телах общностей, внутрь которых мы поместили особенные дары,

связанные с нашими силами.

Я покачал головой.

— В отличии от крохоборов вроде тебя или Кукловода, в былые времена я не скупился, растрачивая свою силу. Я сотворил множество удивительных рас. Чуть большее значение для

меня имели скайферы, но сейчас их народ в упадке. Только вага помнят еще кое-что из того, чему

я научил их когда-то.

— Скупость тут не при чем, — холодно произнес Лицемер. — Моя изначальная сила была

повреждена и никогда не станет прежней. Однако не всего первоначального себя я потерял при

падении с неба. Кое-какие частицы мне удалось собрать и воплотить в новом народе.

— Верлиоки… — Вспомнил я.

— Да. Но теперь я не могу отыскать никаких следов ни их самих, ни даже их бисурита. Я

хочу понять — уничтожена ли только особенная для меня общность, или же Солнечные Князья

уделили такое же внимание каждому из нас.

— Бисурит скайферов искажен и ослаблен, но все еще…

Однако, прежде чем я закончил фразу, в разговор вмешался серый ветер.

— Целое твоих избранников действительно уничтожено, — прошептал Истязатель. — Но

сделали это не Солнечные Князья, а люди.

— Люди? — Переспросил Лицемер. — Кто? Как они сумели?.. Я хочу знать!..

— Незадолго до того, как наш младший брат пал жертвой чар Элайнэ и началась

последняя война, на земле, в мире людей мы с Палачом создали магический Орден и назвали его

Айэл-на-Хаду-Пэо.

— Железный Лист… — Вполголоса произнес я. Так это название переводилось с

мидлейского, самого первого языка людей.

— Именно так. — Подтвердил Истязатель. — Орден опирался на наши с Палачом силы —

на боль, страдания, пытки, насилие, духовные муки и тому подобное. Мы научили их особым

техникам, позволяющим сеять и умножать страдание. С помощью пыток и жертв они обретали

необычные силы, с помощью самоистязаний входили в состояния, позволявшие им погружаться в

мои владения в Нижних Мирах, приобретая там знания и разнообразные магические дары и

таланты. Они были столь изощренными и искусными в боли, что страдание представляло для них

целую вселенную со множеством возможностей и оттенков… Поначалу все шло хорошо. Они

развивались, как мы и хотели. Но когда нас низвергли, Орден подвергся преследованиям и был

почти целиком истреблен… но и это еще не самое худшее. Худшее — в ереси, которая развилась в

Айэло-на-Хаду-пэо. Появился человек, который сказал им, что страдание — это не цель, а

средство. Это было не так далеко от того, во что верили они сами, но все же развитие этой идеи —

уже после того, как первого еретика не стало — вывело их из-под моей власти. Еретика они стали

называть Первым Освобожденным, а мои духовные дары и магические техники употребили для

достижения бесстрастия.

— Так вот значит, как все началось… — Проговорил я. Лицемер молчал.

— Я еще не закончил. — Прошептал ветер. — Я видел, как они менялись, но был бессилен

что-либо предпринять, чтобы вернуть их развитие в прежнее русло. Эксперименты с магией

уводили их все дальше и дальше. Занимаясь алхимией духа, они искали комбинацию тонких

ингредиентов, способную пробудить силу анкавалэна. Этой цели они, конечно же, не достигли, но

попутно совершили множество иных открытий. Когда они обнаружили верлиок, то сумели найти

доступ к их Целому. Они выделили эссенцию твоей силы, мой брат, все еще таившейся в бисурите

безликих масок, и использовали ее для новых комбинаций в своих опытах. В конце концов

случилось так, что был обнаружен состав, который даровал смертному бессмертие. Тогда

структура Сфер, где пребывают бессмертные сущности Анк, изменилась. Появился еще один путь

обретения бессмертия, и в руке Стража Рубежей возникла маска. Но ничто не появляется просто

так. Целое верлиок стало материалом для этого пути. Этого народа больше нет и не будет… по

крайней мере, до тех пор, пока существует этот путь бессмертия и существует сама Школа.

— Я уничтожу эту Школу, — произнес Лицемер, и слово его прозвучало как приговор.

— А что насчет пути меча? — Спросил я. — Как он возник, тебе известно?

— Тем же способом. Для меча они использовали силу Гедкая Оружейника. Значительная

ее часть была отделена от Гедкая также, как в свое время это было проделано с нашим братом.

Я помнил Гедкая. Когда-то он, как и я, входил в число заговорщиков, желавших

отодвинуть Изначальных от власти. Он был Лунным Князем, возможно — лучших из тех, кого

породила Серебряная. После поражения наши пути разошлись. Каждый вернулся в свой лагерь и

все стало так, как есть…

— Почему его сила оказалась отделена?

— Слишком упорно сопротивлялся заточению в лоне своей Прародительницы. — Ответил

Истязатель. — Слишком хорош в бою, слишком искусен. Он представлял угрозу. Поэтому, когда

Солнечные нанесли удар по Серебряной и ее детям, всех, кто мог оказаться опасен, они

расчленили или искалечили. Живые алмазы некоторых из них были брошены в Озеро Грез, но

лишь немногих — чем больше Князей удалялось таким образом с поля игры, тем активнее