Андрей Смирнов

— Пока ты чересчур не увлекся фантазиями, — перебил брата Лицемер. — Расскажи мне о

том, почему  твой Камень Воли не бросили в Озеро Грез. Или не вывернули  твою силу. Или не…

— Я хорошо умею прятаться.

— А Князья Света хорошо умеют искать.

— Брось, братец… — Рот куклы растянулся в неестественной улыбке. Изображение

веселья без смеха, без чувства. — Было время, когда ты сам успешно дурил им головы. Они

наивны. Их союз совсем не так монолитен, как кажется.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что сказал, — ответила кукла после короткой паузы. — Не все из них любят

друг друга. Не все из них искренни.

— Расскажи мне об этом.

— Слишком долго пришлось бы говорить. И есть слишком много ньансов, о которых

рассказать не так-то просто.

— Ты заключил с ними союз?

— Какой может быть союз у слуги с господином? Те из них, кто знает обо мне, мнят меня

своим слугой.

Лицемер долго молчал, а затем сказал:

— Какое место в твоем великолепном плане отводится нам — тем, кто восстал из

мертвых? Я, быть может, и первый, но точно не последний.

— Я еще не думал об этом.

— Каждый раз, когда ты лжешь, я ощущаю прилив сил, — произнес Отец Лжи. —

Неужели ты делаешь это специально, чтобы помочь мне побыстрее восстановить силы?

— Брат… я не могу тебе ничего посоветовать. Действуй как знаешь. От себя я готов

предложить любую помощь, которая не пойдет вразрез с моими собственными планами. Я не буду

выступать открыто — в этом я не силен, ты знаешь — но могу дать тебе множество своих кукол.

Могу помочь даже организовать культ Убивающего… Кстати, и в самом деле — почему бы и нет?

Возможно, так мы сумеем до него дотянуться.

— Это и есть твое предложение? — Холодно спросил Князь Лжи.

— Ничего лучшего не приходит в голову.

— Хорошо, что первым вернулся именно я, а не Безумец или Палач. Они бы могли

согласиться на это, — мертвый голос Лицемера прозвучал, как колокол на кладбище. — И были

бы вскоре обнаружены и вновь уничтожены.

***

…Как старую кожу я сбросил облик человека, соединенного с клубком змей, и стал

мужчиной зрелых лет с тонкой белой кожей, сквозь которую просвечивает черная паутина вен.

Лицо — почти такое же, как было у меня-Льюиса до того, как он соединился со мной-Князем.

Легкие черные доспехи с лиловыми и темно-зелеными бликами, перчатки со сложным узором,

плащ из теней и сумрачный ореол ядовитых испарений.

Лицемер вступил на остров в облике пожилого мужчины, но теперь он также изменился.

Маска из плоти пропала, открыв равнодушную серую маску из камня — его единственное лицо,

которое можно было бы назвать настоящим. Сгорбленная фигура и клюка в руке — все как

обычно.

Островок, где мы стояли, был совершенно безжизненным. Цвета сползали с камней и

текли по земле, а на их месте возникали новые сочетания цветов и оттенков. Освещение постоянно

менялось, хотя тут не было ничего, что могло бы светить. Вокруг острова кружил серый смерч, а

мы вместе с островком как будто бы попали в глаз бури.

— Ты отыскал Крысолова? — Спросил меня Лицемер.

Я покачал головой.

— Нет. Никаких следов. Я убил тысячу крыс, проникнув в душу каждой из них по

множеству путей, открываемых с помощью сложных духовных отрав. Ничего. Наш брат либо

затаился слишком глубоко в своих бисуритах, в крысином Целом, либо давным-давно убит. Я

полагаю, что вероятнее второе. Будь он жив, он бы как-нибудь себя проявил.

— Может быть, еще проявит.

— Да, было бы неплохо. А что с Кукловодом? Ты его нашел?

Лицемер кивнул.

— Что с ним? Почему он не здесь?

— Я не уверен в его лояльности, — с неохотой ответил Лицемер. — Он захватил культ

Мольвири и морочит головы жрецам, выдавая свои нематериальные конструкты за ее

божественные явления. Похоже, ему хорошо и комфортно. Новой войны он не хочет. Кроме того, по-прежнему неясен вопрос о том, как он сумел выжить и уберечься от мести. Хотя он пытается

делать вид, будто обдурил Солнечных, я подозреваю, что была заключена сделка, от которой

каждая из сторон получила свою выгоду. Солнечным требовался инструмент для порабощения и

обуздания людей, и наш братец согласился им этот инструмент предоставить. По крайней мере, мне так представляется.

— Предательством нас не удивишь, — прошептал серый ветер, первенец Темного Светила

и третий участник нашей беседы.

Намек был более чем прозрачен и я не мог не ответить.

— Верно. Я был предан вами и изгнан из Шейдобха.

— Ты предал Властелина…

— Но не вас. Да, когда-то я желал, чтобы правили Князья, а не Изначальные. Но с тех пор

многое изменилось…

—  Ты не изменился.

— Хватит. — Бездушный голос Лицемера ударил, как молот. — Все давным-давно

выяснено и решено. Сейчас неподходящее время, чтобы ворошить прошлое и вспоминать старые

обиды. Важно то, что есть сейчас.

— Согласен, — кивнул я.

Серый ветер промолчал.

— В какой мере ты вернул власть над бисуритами и Сферами, которыми прежде владел?

— Спросил меня Лицемер.

— Сложно это оценить. Предстоит еще много работы.

— У тебя не возникло никаких  сложностей?

То, как он произнес последнее слово, заставило меня насторожится.

— Есть масса сложностей, но все они решаемы. Что тебя беспокоит?