Читаем Андрей Сахаров полностью

Как ни странно, это авторитетное мнение до сих пор игнорируется. Не менее странно, что первым, кто с этим мнением не согласился, был сам Теллер. Отвечая на «Записку» Бете, он свое изобретение 1951 года охарактеризовал как относительно небольшую модификацию идей, известных уже в 1946 году, указал, что «главный принцип излучательной имплозии был изложен на конференции по термоядерной бомбе весной 1946 года. Доктор Бете, в отличие от доктора Фукса, не присутствовал на этой конференции». Суммируя, Теллер заметил: «Трудно спорить о том, в какой мере данное изобретение случайно, особенно для того, кто сам его не делал»73.

Имя Клауса Фукса здесь совершенно не случайно. Сама историко-научная записка Бете была вызвана необходимостью оценить ущерб от передачи Фуксом известных ему суперсекретов в руки советской разведки. И общий вывод Бете состоял в том, что, поскольку Фукса арестовали до открытия нового принципа термоядерной бомбы, он не мог продвинуть советские разработки, а скорее даже тормозил, поскольку вел их в тупиковом направлении. Этот вывод Бете, в отличие от его оценки вклада Теллера, стал почти общепринятым и, в свою очередь, усилил отрицательное отношение к Теллеру, который якобы совершенно безосновательно — в своих темных целях — нагнетал тревогу относительно вреда, нанесенного Фуксом.

Игнорируя высокую оценку Бете и «самонедооценку» Теллера, каноническая версия опирается на мнения других коллег Теллера — прежде всего К. Марка, возглавившего теоротдел в Лос-Аламосе после Бете: «Улам считал, что новый подход к водородной бомбе изобрел он. Теллер не желал этого признать. <…> Думаю, я знаю точно, что произошло в их взаимодействии. Эдвард [Теллер] яростно не согласился бы с тем, что я скажу. Дело обстояло гораздо ближе к тому, как это видел Улам»74.

Если Бете и Марк, столь информированные и столь близкие к «эпицентру» событий, имеют столь разные мнения о соавторстве Улама и Теллера, то выяснить историческую истину действительно нелегко. И вряд ли помогло бы рассекречивание главного документа — совместно-раздельного отчета Теллера и Улама «Гидромеханические линзы и излучательные зеркала», датированного мартом 1951 года. Разные описания этого отчета сходятся в том, что это фактически два отчета в одной обложке. «Гидромеханические линзы» Улама — это предложение сжать термоядерный заряд механическими продуктами атомного взрыва, а «Излучательные зеркала» Теллера используют для этой цели излучение атомного взрыва. Напомню, что первое невозможно, а второе — основа термоядерного оружия.

Вопрос в том, насколько легко было перейти от первого ко второму или какое «творческое» расстояние разделяет их. По мнению Бете — огромное, по мнению Марка — совсем небольшое. Чтобы осмыслить это различие в пределах американской истории, пришлось бы ступить на зыбкую почву сравнения самих экспертов, где просто лишь сопоставить их «основные профессии»: Марк, как и Улам, — математик, а Бете, как и Теллер, — физик. Отсюда можно понять, почему мнения этих экспертов различны, но не то, кто из них прав. Хотя бы потому, что к обоим относится замечание Теллера — они не делали этого изобретения.

Зато такое же изобретение сделали в параллельном мире — в мире советской водородной бомбы. Параллельная история, напомню и суммирую, началась с первых разведданных о «сверхбомбе», поступивших из США в 1945 году в потоке развединформации об атомной бомбе. Соответственно, в обширном ядерном проекте нашлось место и для небольшой «термоядерной» группы под руководством Зельдовича, которая занялась «цельнотянутой» Супертрубой. Однако главным делом Зельдовича оставалась атомная бомба (испытанная в августе 1949-го).

Особенно большой материал по водородной бомбе советская разведка получила весной 1948 года. Информация была столь детальной, что советское руководство восприняло ее как доказательство интенсивных американских разработок, и летом того года, «в двухнедельный срок», организовало в помощь группе Зельдовича дополнительную группу под руководством Тамма, включавшую его учеников Сахарова и Гинзбурга. Однако уже осенью 1948 года Сахаров предложил совсем иную конструкцию термоядерной бомбы, для которой Гинзбург предложил новый тип термоядерной взрывчатки. После этого группа Тамма сосредоточилась на новом проекте, названном Слойкой и успешно испытанном в августе 1953 года.

А группа Зельдовича продолжала работать над «импортной» Трубой — вплоть до конца 1953 года, когда это направление признали тупиковым. Американцы пришли к этому выводу на четыре года раньше. Этот хронологический разрыв проще всего доказывает, что с начала 1950 года, когда вычисления Улама поставили под сомнение Супертрубу, шпионской информации из США не поступало. Ведь важнейший секрет, выраженный всего двумя словами «Труба — тупик», освободил бы половину теоретиков, позволив удвоить силы в поиске нового направления.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии