Читаем Андрей Сахаров полностью

На общий вопрос, почему «атомный» шпионаж не продолжился в «водородном», можно дать такой общий ответ: первое советское испытание атомной бомбы в августе 1949 года разбудило американскую контрразведку. В феврале 1950-го арестовали Фукса, спустя несколько месяцев — супругов Розенберг и связанного с ними Грингласса. А Холл, посчитав, что ядерное равновесие восстановлено, сам прекратил свою разведдеятельность, хотя советские разведчики и уговаривали его ее продолжить. Но он сам начал и сам закончил, после чего, переехав в Англию, переключился с ядерной физики на биофизику.

Впрочем, в истории общие сомнения мало чего стоят. Внимания заслуживают лишь конкретные утверждения, высказаны ли они в форме сомнения, предположения или полной уверенности. Такие есть и в истории советской водородной бомбы. Чтобы глубже понять эту историю, разберем четыре наиболее важных сомнения — два американского и два российского происхождения.

Начнем с гипотезы, высказанной в 1997 году в книге, которой два американских журналиста познакомили мир с бывшим советским агентом Теодором Холлом45. В середине 1940-х годов он работал в Лос-Аламосе. Биографы, в частности, отметили, что, помимо сведений по атомной бомбе, он в октябре 1947 года сообщил советской разведке, что в американских работах по супербомбе применяют литий. И многозначительно пояснили: «Русские быстро осознали важность этой идеи и усовершенствовали ее. В декабре следующего года советский физик Виталий Гинзбург предложил использовать дейтерид лития-6 как источник трития в советской водородной бомбе»46.

При этом американские журналисты сослались на российского физика-ветерана Германа Гончарова, обнаружившего, что советская разведка в 1947 году узнала об американских экспериментах с литием. Однако Гончаров, понимая физику дела, подчеркнул, что об изотопном составе лития разведка ничего не сообщала. Для журналистов это мелкая деталь, главное — слово «литий». Для пущей важности биографы Холла назвали это вещество вместе с водородом, гелием и бериллием «четырьмя загадочными легкими элементами», при этом не объяснив, что же загадочного в этих действительно самых легких, но давным-давно известных элементах.

Журналисты, видимо, не знали, что литий — это первое твердое вещество из легких элементов и потому с ним проще обращаться, чем с газами — дейтерием и тритием. Именно литий был использован в первой ядерной реакции, проведенной с помощью ускорителя частиц еще в 1932 году. И уж точно американские журналисты не знали, что будущий автор ЬЮочки Гинзбург рассказал об этой реакции в своей популярной брошюре 1946 года «Атомное ядро и его энергия», где пояснил запас ядерной энергии на примере лития, а не урана, как обычно: «Вместо целого поезда с углем можно было бы взять 100–200 граммов лития»47. Поэтому, когда два года спустя Гинзбурга включили в работу по водородной бомбе, кому как не ему было начать с лития? А вот перейти от просто лития до конкретного механизма применения ЬЮочки было реальным достижением. Гинзбург пришел к этому в ноябре 1948 года, а американец Теллер, по его собственному признанию, — на полтора года позже48.

Другое подозрение, наоборот, родилось у людей, знающих «слишком много» — у американских физиков-бомбоделов. Самостоятельность первой советской термоядерной бомбы — Слойки, испытанной в августе 1953 года, — сомнений не вызывала хотя бы потому, что в Америке не было ее аналога. Однако физический принцип нынешнего термоядерного оружия воплотился в СССР во второй термоядерной бомбе, испытанной в 1955 году. Перед американцами стояла загадка, как это их четырехлетнее опережение по атомной бомбе могло сократиться до полутора лет по «настоящей» водородной бомбе. И разгадку они увидели в чрезвычайном происшествии, случившемся 7 января 1953 года.

Согласно имеющейся версии событий, в тот день физик-теоретик Джон Уилер ехал поездом в Вашингтон и вез с собой секретный документ со сведениями о водородной бомбе. Ехал он без сопровождения, и когда ему понадобилось в туалет, взял секретный документ с собой. Ученые, как известно, люди рассеянные, и Уилер, выходя из туалета, забыл документ там. Вспомнив, вернулся, но документа уже не было. Он сразу доложил о пропаже, но самые тщательные поиски ничего не дали. Ситуацию усугубляло то, что в поезде было много демонстрантов левого толка, направлявшихся в столицу требовать помилования для супругов Розенберг, которые ожидали казни за атомный шпионаж в пользу СССР. Среди пассажиров могли быть и советские агенты, которые знали о причастности Уилера к большим секретам и следовали за ним по пятам. Куда делся пропавший документ? Ясное дело — попал в руки Берии, и, стало быть, вторая советская водородная бомба, как и первая атомная, сделана с американской помощью. Так об этом происшествии впервые, десять лет спустя, рассказал глава американской ядерной администрации в своих мемуарах49.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии