— А ты ответила, что маленькая девочка будет жить во мне всегда. Что люди подобны деревьям. И если срубить дерево, то становятся видны годичные кольца его роста: все прошлое всегда с нами.
Она повернулась и взглянула прямо на меня. Я стояла в темноте коридора, а в ее глазах сейчас отразился яркий свет кухни и столовой.
— Знаешь, мам, я перестала ощущать в себе ту маленькую девочку, — сказала Джони, — уже давно перестала ее ощущать. А потом — звучит банально, и тем не менее — появился Майкл, и я почувствовала, что могу снова выпустить ее. Могу опять быть собой. Вспомнить детскую непосредственность.
— И вовсе это не банально. — По моему лицу тоже потекли слезы.
— Да ладно…
Она шагнула к двери, но я схватила ее за руку. Возможно, схватила слишком сильно, потому что Джони опустила удивленный взгляд на мою руку, и я отпустила ее.
— Ты же собиралась сказать что-то еще. Вот сейчас. Что? Милая, просто поделись со мной. Ладно? Я больше не могу это выносить.
— Почему, собственно, не можешь?
Я чуть не выпалила свои подозрения. Они вертелись на кончике языка. А почему бы мне и не поделиться ими с ней? Она же моя дочь. Моя плоть и кровь… Но я не могла. Дело не во мне и не в Джони. Если те, кто ищет помощи психотерапевта, не могут положиться на его умение держать язык за зубами, то ничего хорошего не получится.
Джони все еще пристально взирала на меня.
— Да я не имела в виду ничего особенного. Но у тебя есть этот парень… а ты стоишь здесь со мной чем-то расстроенная…
— Я только что все тебе объяснила. Мам, тебе больше не нужно наставлять меня на путь истинный. Вот в чем все дело. Я нашла того, с кем мне хорошо. С кем я могу быть самой собой.
— Тогда я рада за тебя.
— Нет, ты не рада. Я знаю тебя. Ты думаешь, что он просто очередной неудачный вариант. Думаешь, что я еще слишком молода. Что мне следует подождать, как вам с папой. Вы ведь сначала получили образование, начали строить карьеру…
— Едва-едва…
— Что я просто бросаюсь во все, очертя голову, тороплю события…
Джони умолкла, снова выглянув в дверной проем. Темная фигура Майкла вырисовывалась в сумерках ближе к гаражу, чем к дому, до нас доносилось его тихое бормотание да шуршание ног по дорожке.
— Ты не доверяешь мне из-за моего прошлого поведения. Думаешь, что я слишком непостоянна и неуравновешенна, — добавила дочь.
— Джони…
— Позволь уж мне договорить. Ты думаешь, что я непостоянна, но это даже не главное. Ты беспокоишься. Ты беспокоишься, думая, что мой плохой выбор станет свидетельством твоего плохого выбора. Всей этой хренотени нам с Шоном с избытком хватало с детства.
— Эй, — произнесла я резким шепотом, — а теперь ты послушай. — Но Джони обожгла меня взглядом, и я поняла, что все испортила. Я опять схватила ее за руку и опять вяло отпустила ее.
— Нам лучше спокойно вернуться в дом, — бросила Джони.
Развернувшись на каблуке, она быстро направилась обратно в столовую.
— Джо… — начала я, но умолкла.
Внезапно я разозлилась. Я не ожидала такого. Да, у меня есть дети, и я осознавала, что всегда будут трудные моменты и с ними придется разбираться, даже когда они станут взрослыми. Но такого я уж точно не предвидела, и это сводило меня с ума и вбивало клин между нами. Есть только один способ разрешить все это непонимание.
Резко открыв сетчатую дверь, я в сгущающихся сумерках направилась на поиски Майкла.
Глава 26