Али-баба и тридцать девять плюс один разбойников

— Нет! — топнула босой ножкой девушка. — Ты зачем меня покупал, а? Зачем?

— Ну, я, это… хотел освободить, — растерялся от такого напора Али-баба.

— Купил, значит, и выбросил на улицу, как последнюю собаку?

— Почему последнюю? И вовсе не последнюю.

— А-а-а! — заголосила Марджина, и из ее глаз брызнули слезы. — Значит, я собака, да?

— Ну чего ты, успокойся, — Али-бабе вдруг стало жаль девушку. — Я хотел сказать, никто тебя не выбрасывал. Я просто отпустил тебя на волю.

— Продавай обратно! — Марджина тут же перестала реветь, утерла слезы ладонями и требовательно уставилась на Али-бабу. — Слышишь? Продавай! Вернешь свои пятьсот золотых и…

— Сколько? — накрашенные брови у старушки поползли на лоб. — Так это ты что ж, за эту дуру прыщавую полтыщи отвалил?

— Это кто дура, карга старая?

— Ах ты, замарашка! — закипела от гнева старая женщина, вновь поднимая мотыгу. — Да я тебе сейчас…

— Тпр-ру! Хватит! — вклинился между ними Али-баба, разводя женщин руками в разные стороны. — Устроили тут… Мама, вы идите в дом, успокойтесь. А ты… ты иди уже куда-нибудь.

— Не пойду, — Марджина сложила на пышной груди руки и отвернулась, гордо вздернув прелестный носик. — Или продавай, или оставляй у себя.

— Да ты… — сжал кулаки Али-баба, но закончить фразу не успел.

— Эй, хозяева! — калитка, едва слышно скрипнув, приотворилась, и в ней показалась любопытная чумазая физиономия старика. — Можно?

— У-у-у! — взвыл Али-баба дурным голосом. — Уйди, Аллахом тебя заклинаю! Пошел прочь, старый хрыч! Слышишь? Прочь!

— Значит, нельзя? — переспросил старик, тяжко вздохнув. — А может?..

— Нет, не может! Вон! Вон, я сказал!!! — неистово замахал на него кулаками и затопал ногами Али-баба, но на старика это совершенно не подействовало. Тот также спокойно продолжал смотреть на Али-бабу, мол, побесится, да и успокоится.

— Погоди, — остановила его Марджина, коснувшись рукой плеча Али-бабы, и тот мгновенно остыл, покорно опустив руки. — Дедушка, вы работать умеете?

— Я горшечник! — почему-то обиделся старик. — Такие горшки делаю — нигде таких не найдешь! И внука вот обучил.

— Дай мне пару золотых, — Марджина повернулась к Али-бабе.

— Не дам! — уперся тот. — Чтобы они потом ходили к нам каждый день и попрошайничали, да?

— Дай! — требовательно протянула раскрытую ладонь Марджина.

— Да на, на, — Али-баба поджал губы, порылся в кармане и вытащил оттуда три монеты, прихваченные с собой так, на всякий случай. — Только отвяжись.

Марджина взяла у него деньги, отсчитала две монеты и, пройдя к калитке, передала их старику.

— О, добрая девушка! — глядя на сверкающие желтые кружки, широко распахнул глаза старик.

— Погоди благодарить и слушай!

— Да-да, я слушаю тебя! — растопырил уши старик.

— На краю города, когда нас везли на арбе, я видела много заброшенных домов.

— Я тоже видел, — согласился с ней старик.

— Иди туда, выбери себе дом и поселись в нем с внуком. Этих денег тебе хватит, чтобы купить еды и всего, что нужно, чтобы начать делать горшки.

— Еще бы одну монетку, — засомневался старик.

— Этого хватит! — отрезала Марджина. — Пусть твой внук помогает тебе. Будете работать, и все у вас будет, а не будете — ваши проблемы.

— Я понял! — воскликнул мальчик из-за калитки. — Дедушка, она хочет, чтобы мы опять начали делать горшки! Вот здорово!

Дед только поморщился. Стезя горшечника его, похоже, не особо прельщала.

— А ты смышленый мальчишка, — похвалила мальчика Марджина, сделав вид, будто не заметила кислой стариковской физиономии. — Лепи горшки, помогай деду, и чтоб я больше вас здесь не видела, понятно? Здесь не бесплатная кормушка для бездельников.

— Как не понять, жадная девушка, — уныло покачал головой старик.

— Что ты сказал? — лицо Марджины посуровело.

— Ох, прости, я оговорился! — старик быстро спрятал монеты за пазуху, чтобы Марджина ненароком не отобрала их у него. — Я хотел сказать «добрая». Благодарю тебя, добрая девушка!

— То-то же! Все, пока! — Марджина захлопнула калитку перед самым носом старика и отряхнула руки. — А это, — она кинула последнюю монету Али-бабе. — Это положи к другим, если они у тебя, конечно, еще остались. Нечего деньгами попусту разбрасываться.

— А мне она нравится! — восхищенно прицокнула языком старушка. — Али-баба, пусть остается, а? Поможет мне по хозяйству.

Али-баба повертел монету в пальцах, почесал ей лоб и пожал плечами.

— Ладно, что с тобой поделать. Оставайся.

— Ты забыл сказать мне свое имя.

— Разве? — юноша смущенно поправил тюбетейку. — Меня зовут Али-баба.

— Ничего так. А теперь, дорогой Али-баба, покажи мне мое, то есть, наше хозяйство…

Глава 14. Касым-разбойник