Али-баба и тридцать девять плюс один разбойников

— А хотите, я вам колыбельную спою?

— Нет, не хочу!

Но Касым, не слушая его, завел заунывным голосом, тихонько трогая струны пальцами.

…Кошка спит, собачка спит, мышка спит — в общем, все спят (еще десять позиций). Один лишь жадный дух не спит. Денег у него много, но делиться с бедным музыкантом он не хочет, и это очень печалит музыканта, у которого много-много детей и сварливая жена в придачу. А он, дурак, поплелся в такую даль и заработал сущие гроши…

— Хр-р!

Касым прекратил играть и прислушался, затаив дыхание.

— Хр-р-р-р!

— Дух? — тихонько позвал Касым, поднимаясь с подушек, но тот не ответил. — Дух, вы спите?

— Хр-р! Чмок, чмок!

Касым аккуратно, чтобы не звякнули струны, отложил в сторонку дутар и радостно потер ладони. Пройдя на цыпочках к мешкам золота, он опять остановился, затаив дыхание. Ему показалось, что дух перестал храпеть. С перепугу Касым облился холодным потом.

— Хр-р-р!!!

— Фу-у! — еле слышно выдохнул Касым, схватил мешок, с трудом взвалил его себе на спину и, виляя из стороны в сторону, поплелся с ним к выходу из пещеры.

— Ага-а! — радостно взревел дух.

— А-а-а! — испуганно завопил Касым и уронил мешок себе на ногу. — О-у-у!

— Попался, гнусный воришка! Я же говорил, что вижу тебя насквозь.

— Прости, о великий дух, — Касым бухнулся на колени, воздевая ладони к своду пещеры, — джинн попутал! Все он, проклятый!

— Джинн говоришь?!

— Да-да, он самый! Проклятый нечистый, тьфу на тебя, тьфу, тьфу! — поплевал Касым через левое плечо.

— Впечатляет, только, по-моему, ты с твоей черной душонкой дашь фору любому джинну. А за это…

— Пощади, о дух! — распластался Касым на полу. — Мне не нужны эти деньги! Вот, смотри, я плюю на них, тьфу!

— Ах ты, вонючий жирный боров, да как ты посмел плевать на мои деньги! — задохнулся от возмущения дух Сим-сим, грохоча над самым ухом Касыма.

— Ой-ей, простите! Я не думал… не хотел… не знал…

— Ладно, шайтан с ними! — также быстро успокоился дух Сим-сим, как и вышел из себя. — Забирай мешок и проваливай из моей пещеры.

— Что? Что вы сказали? — не поверил своим ушам Касым, поднимая голову.

— Ты что, глухой?

— Нет.

— Тогда в чем дело?

— Ни в чем, о добрый и щедрый дух! — Касым схватил мешок за углы и потащил его к выходу из пещеры.

Тр-р-ах!

Дверь с грохотом закрылась перед самым носом Касыма. Тот выпустил из рук мешок и шлепнулся на зад.

— Ха, ха-ха! — залился смехом дух. Смех его отразился от стен пещеры и тысячами «ха» заметался меж столбов, отчего казалось, будто над несчастным Касымом хохочет сама пещера. — Ой, не могу! У тебя такая умильная физиономия была. Я сейчас лопну от смеха, ха-ха!

— Но это нечестно! — разозлился Касым, пнув тяжеленный мешок ногой. Ему было невыносимо обидно, что его так незатейливо провели. — Вы ведь обещали!

— А ты честно поступил, когда сначала усыпил меня своей нудной песней, а потом решил украсть у спящего духа мешок?

— Я знал, что вы не спите, — буркнул Касым.

— А я знал, что ты собираешься украсть у меня мешок. Так что мы в расчете.

— Тогда откройте дверь, а? — просительно заскулил Касым. — И я уйду с миром.

— Сам открой. Я тебе не слуга!

— Ну ладно, сейчас… — Касым воздел себя на ноги и вплотную приблизился к дверям. — Пшено, откройся!

Дверь никак не отреагировала.

— Овес, откройся! Ячмень, кому говорю!

Ноль реакции.

— Хорошая попытка, попробуй еще, — подбодрил его развеселившийся дух Сим-сим.

— Просо, откройся! Рожь! Гречка! Маш! Чечевица! Откройтесь, умоляю вас! — не на шутку струхнул Касым.

— Бу-га-га! — надрывался дух. — Ой, не могу! Вот умора!

— Изюм! Орех! Грецкий орех, откройся! Нет, лесной! Ну что же ты?! — Касым кинулся к неприступной каменной стене и заколотил в нее кулаками.

И в этот самый момент стена вдруг сама собой начала раздвигаться. Обрадованный Касым решил, что ему все-таки удалось справиться с ней, но в образовавшихся трещинах послышались лошадиное ржание и топот множества копыт.

— Чего стоишь, дурень, — окликнул его дух. — Делай ноги, да побыстрее.

Касым взвизгнул, заметался по пещере в поисках схрона, а потом вдруг белкой взлетел вверх по столбу, проявив невиданную доселе прыть, и на руках повис на небольшом выступе под самым потолком…

Глава 13. Марджина

Всю обратную дорогу в пещеру Махсум размышлял о том, как несправедливо обошлась с ним судьба. Сначала стал никем, потом никаким вором, после совершенно никудышным главарем банды — сборища туповатых бездельников, считающих, что весь мир существует только для удовлетворения их потребностей. А теперь судьба, видно, собралась и вовсе избавить белый свет от никому не нужной персоны Махсума.