Али-баба и тридцать девять плюс один разбойников

— Ну, разумеется, делать ему больше нечего, — фыркнул Махсум, пристально глядя в честные глаза Али-бабы.

— Так будете считать или нет? А то развязывайте рабов.

Ахмед некоторое время мялся в нерешительности, но нетерпеливый, достаточно болезненный и оттого преисполненный молчаливого красноречия тычок локтем в ребра от своего предводителя заставил его сдаться.

— Нет, я тебе верю, глупый юнец, — противно захихикал он, подавая пальцем знак своим людям, чтобы те освободили рабов. — Но смотри, если решил надуть меня хоть на один золотой. Забирай своих никчемных рабов!

Али-баба только головой покачал и направился к девушке, веревку на руках и ногах которой уже перерезал один из разбойников, сопровождавших Махсума с Ахмедом.

— Как тебя зовут, красавица? — спросил у нее Али-баба.

— Марджина, — девушка томно опустила длинные ресницы.

Махсум непроизвольно вздрогнул, бросив пристальный взгляд на девушку.

— Что с вами, шеф? — спросил Ахмед, привязывавший мешок к седлу своего коня. — Вы так побледнели.

— Н-ничего, — Махсум, уже порядком наловчившийся, лихо вскочил в седло и ударил его пятками в бока. — Поехали.

Ахмед пожал плечами, тоже взобрался в седло и тронул своего коня следом.

— Ты свободна, Марджина, — между тем сказал девушке Али-баба. — И вы тоже, — повернул он голову к старику с мальчишкой.

— О, добрый господин! — упали те на колени, протягивая к Али-бабе руки, а Марджина только широко распахнула глаза и округлила ротик.

— Какой я вам еще господин, — Али-баба утер нос рукавом, отвернулся и побрел домой.

Толпа окончательно притихла, порядком окосев. Такого еще ни разу не бывало — выкинуть столько денег на ветер!

— А мы? Что нам делать? — крикнул вслед Али-бабе старик.

— Странный вопрос, — обернулся тот, на миг останавливаясь. — Делай то, что делают все свободные люди: работай, потей, вовремя плати подати и страдай, как все, — сказал так и пошел дальше.

Народ услужливо расступался, давая дорогу Али-бабе, и провожал того недоуменными взглядами.

— Постой, о добрый юноша, — Марджина нагнала Али-бабу у самого выхода с базарной площади, когда тот уже собрался свернуть в узкий проулок. Старик с мальчишкой, не придумав ничего лучше, заспешили за ней.

— Ну что еще? — остановился Али-баба.

— Ты куда собрался?

— Как куда? Домой, конечно!

— А я?

— А ты иди к себе домой.

— Мое селение разорили бандиты, и мне некуда больше идти, — вздохнула красавица, опуская голову.

— Ты хочешь сказать, что я должен еще и его отстроить? По-моему, я и так немало для тебя сделал.

— Что ты! Нет, конечно! — Марджина протянула к Али-бабе руки. — Просто мне некуда податься. Разреши пойти с тобой.

— Эт-то еще зачем? — возмутился Али-баба, недовольно сводя густые брови.

— Я буду тебе служанкой. Я умею делать все, и даже больше.

— Совсем с ума сошла? Иди-ка ты своей дорогой, умелица на все руки. Служанки мне не нужны.

— А кто тебе нужен? — девушка никак не хотела оставить Али-бабу в покое, и тот уже начинал жалеть, что вообще ввязался в это дело по душевной простоте и из жалости к красивой девушке.

— Мне никто не нужен, — отрезал тот, рубанув рукой наотмашь.

— А мы? — послышалось из-за спины Марджины.

— А вы тем более! — заглянув через плечо девушки, сказал Али-баба.

— Но куда же мы пойдем, добрый господин?

— Повторяю в последний раз: я никакой не господин! — вышел из себя Али-баба. — И хватит уже обзываться неприличными словами, а то я… а то я…

— Что? — спросила Марджина, похлопав ресницами и вытягивая чуть полноватые губки.

— Ничего, — Али-баба повесил плечи, вздохнул и пошел быстрее. Марджина опять направилась за ним; за Марджиной потянулись старик с мальчишкой.

— Вы что, так и будете теперь преследовать меня? — разозлился Али-баба.

Марджина утвердительно дернула подбородком и мило улыбнулась, а старик с мальчишкой завертели головами.

— Да ну вас… всех, — махнул рукой Али-баба, осознав, наконец, что от преследования ему не избавиться — рабы, как оказалось, вещь слишком прилипчивая и назойливая. До него только сейчас дошло, что им совершенно не нужна свобода — этим людям просто нечего с ней делать.

Так они и шли дальше: Али-баба — впереди; за ним, шагах в трех позади следовала Марджина; за Марджиной, стараясь быть как можно незаметнее, поспешали мальчишка со стариком. Али-баба пытался всю дорогу придумать, как от них отвязаться, но ничего дельного, как назло, в голову не приходило…

Но оставим его на время наедине с собственными чаяниями и обратим свои взоры на жадного и склочного его брата, раздираемого жаждой легкой поживы.