Александр Македонский и Атропат

менидской знати, а, во-вторых, верил в то, что Атропат будет

гарантировать безопасность этого региона в ходе его Индий-

ского похода [Hamilton, 1987. Р. 472]. В то же время, безусловно, длительное отсутствие Александра могло быть предпосылкой к

ухудшению отношений Атропата как с греко-македонской эли-

той, так и с руководителями македонского военного гарнизона, дислоцированного в Мидии.

Е. Бадиан перечисляет семь иранских вельмож, которые

восстали в то время, когда Александр был в Индии [Badian, 2002. Р. 89—95], а M. Brosius говорит, что «большинство сатра-

пий» были в состоянии восстания во время отсутствия царя

[Brosius, 2003. Р. 189]. Как считают исследователи, в бытность

Александра в Индии Мидия пострадала более всех [Дройзен, 2011. С. 418]. О действиях македонских генералов мы говорили

выше. Наряду с этим во время экспедиции Александра в Ин-

дию, между 327—325 гг., восстал некий мидиец по имени Бари-

акс. Арриан сообщает: «Пришел в Пасаргады и Атропат сатрап

Мидии; он привел с собой мидянина Бариакса, захваченного

потому, что он надел прямую кидару и объявил себя царем

персов и мидян. Схвачены были с ним и прочие участники вос-

стания и заговора. Суд был недолгий, а решение ожидаемое.

Александр велел казнить Бариакса и всех плененных Атропа-

том участников восстания» [Arr. An., VI, 29, 3].

138

Таким образом, становится известно, что Атропат не явил-

ся к Александру в Карманию, где ожидалось разбирательство

действий македонских генералов, дислоцированных в Мидии,

в то же время прибыл в Пасаргаты и лично вручил Александру

мятежного мидийца Бариакса [Arr. An., VI, 29, 3]. Важным явля-

ется то, что Атропат доставил Александру мидийца Бариакса и

других лидеров восстания как бы в ответ на наказание Алексан-

дром македонских генералов, унижающих достоинство мидян

[Hyland, 2013. Р.131; Arr. An., VI, 27; 29, 3]. Важность этого факта

определяется тем, что Атропат не ограничивался лишь проявле-

нием верности Александру, но и старался выяснить, насколько

Александр считается с интересами мидийцев.

Бариакс рассчитал время, место и обстоятельства, благо-

приятствующие успеху его восстания. Он считал, что может

действовать в условиях безопасности, заявив о своих амбициях

на персидский и мидийский трон, в то время, когда Александр

был в далекой Индии и, особенно, когда и вовсе не было уве-

ренности, что Александр был жив [Hyland, 2013. Р. 129]. Уверен-

ность Бариакса предопределялась значительностью статуса, на

который восставший ссылался. Джон Хайленд допускает, что

его предполагаемый королевский титул, привилегированное

положение как среди персов, так и мидян, возможно, были

поддержаны, а его ношение тиары — символа Ахеменидских

царей — придавало дополнительные оттенки для реализации

его амбиций. С нашей точки зрения, Бариакс полагался также

на откровенно проявлявшуюся несогласованность действий

между руководством македонского военного гарнизона и ми-

дийским сатрапом Атропатом. Сам Атропат казался Бариаксу

недостаточно сильным или же волевым руководителем. Это, по

всей вероятности, объясняется тем, что отличительной чертой

концепции атропатовского метода осуществления власти было

невхождение в откровенную конфронтацию с руководителями

македонского военного гарнизона. Исследователи допускают,

что Бариакс имел доступ к некоторым силам в политическом

центре, что оправдывало его первоначальный оптимизм, хотя

нет никаких доказательств, что повстанцы других восточных

сатрапий поддержали его действия [Hyland, 2013. Р. 129]. Огра-

139

ниченность амбиций Бариакса лишь мидийским престолом де-

монстрируется тем, что нет никаких сообщений о привлечении

им сторонников из-за пределов Мидии. Из-за его окончатель-

ного поражения исследователи, в частности Е. Бадиан и Р. Лэйн

Фокс, допускают, что он собрал значительные силы против

Атропата, но сомневаются в его широкой популярности, даже

в Мидии [Badian, 2002. Р. 92].

В качестве причин, спровоцировавших восстание Бариак-

са, исследователи приводят действия македонских чиновников

и македонских военных [Hyland, 2013. Р. 130]. При этом ссыла-

ются на сообщения первоисточников и, в частности, Курция,

который говорит, что «жадность и похоть сделали македонское

имя ненавистным для варваров» [Curt, X, 1, 4]. Конкретными

причинами, спровоцировавшими восстание, приводятся дей-

ствия македонской армии, грабившей храмы и гробницы древ-

них [Arr. An., VI, 27, 4; Curt, X, 1, 3; Just. Epit. XLII.3.5; Plb. X, 27, 11], сексуальные насилия, осуществлявшиеся македонскими

генералами и солдатами [Diod, XVII, 35, 4—7; Curt, III, 11, 21].

Считается, что Бариакс, вероятно, рассчитывал на то, что на-

селение мидийской сатрапии, возмущенное негативным по-