77eb4cbcc6db2c1290fdfa6123ec7259

только она не выдумала все, чтобы предоставить Микки алиби, которое я отказалась

предоставлять.

Дикси была моего роста, худая, как спица, с длинным узким лицом и непослушной копной

ярко-рыжих волос, падающих на спину. У нее были выщипанные брови, две тонкие дуги, которые разлетались, как крылья, от переносицы. Ее глаза были темными, как уголь, и она

носила накладные ресницы, которые заставляли глаза выпрыгивать с ее лица.

Обычно под ее футболкой не было лифчика, и она носила такие короткие мини-юбки, что

едва могла сесть. Иногда она меняла направление и наряжалась в длинные бабушкины

платья или индийские туники поверх широких брюк.

Я еще раз перечитала ее письмо, но, конечно, содержание не изменилось. У них с Микки

была интрижка. Похоже, это был подтекст ее послания, хотя мне было трудно поверить.

Он никогда не показывал вида, что она его интересует, а, может и интересовала, но я была

слишком глупа, чтобы заметить.

Как она могла стоять и болтать со мной, если они занимались этим за моей спиной? С

другой стороны, эта идея не была совсем неправдоподобной, учитывая прошлое Микки.

До того, как мы сошлись, у него было множество романов, но после всего он оставался

холостяком и был достаточно умен, чтобы избегать эмоциональных привязанностей.

В конце шестидесятых и в начале семидесятых секс был случайным, развлекательным, неразборчивым и безответственным. Женщины освободились благодаря появлению

противозачаточных таблеток, а травка стерла все остальные запреты. Это была эра

вечеринок хиппи, психоделики, ухода из учебных заведений, антивоенных протестов, татуировок, покушений, ЛСД и слухов о ребятах, настолько обкурившихся, что их глаза

сгорали, потому что они слишком долго смотрели на солнце.

Еще это была эра изменений в службах охраны правопорядка.

В 1964 году Верховный суд вынес постановление по делу Эскобедо против штата

Иллинойс, о том, что отказ полиции выполнить требование Эскобедо о консультации с

адвокатом во время допроса является нарушением Шестой поправки конституции. (“ При

всяком уголовном преследовании обвиняемый имеет право на скорый и публичный суд

беспристрастных присяжных того штата и округа, ранее установленного законом, где было

совершено преступление; обвиняемый имеет право быть осведомленным о сущности и

основаниях обвинения, право на очную ставку со свидетелями, дающими показания

против него, право на принудительный вызов свидетелей со своей стороны и на помощь

адвоката для своей защиты.” *Прим. перев.*)

Два года спустя, в деле Миранды против штата Аризона, Верховный суд снова принял

сторону истца. С этой поры климат в полицейских кругах изменился, и образ Грязного

Гарри (герой серии фильмов о американском полицейском, который использовал жестокие

методы *) заместился более сдержанным героем.

Микки раздражали установленные ограничения, он считал, что они влияют на его

эффективность. Он был старомодным копом. Он сочувствовал жертвам преступлений. Он

считал, что только их требования должны учитываться. Пусть преступник отвечает за себя

сам. Он ненавидел необходимость защищать виноватого и не терпел так называемые права

арестованного. Я иногда подозревала, что он заимствовал свое поведение из кучи

криминального чтива, которое поглощал, будучи подростком.

Пожалуйста поймите, что я ничего этого не замечала, когда мы познакомились. Я не

только была без ума от его взгляда на жизнь, но и восхищалась тем, что принимала за

житейский опыт. Подозреваю, что на взгляд Микки, некоторые правила и законы его

просто не касались. Он действовал вне стандартов, которые большинство других

полицейских в конце концов приняли. Микки привык добиваться своего, набравшись

опыта в том, что он называл “ определенные, проверенные временем, методы убеждения

подозреваемого сделаться покладистым относительно обвинительного заключения.”

Микки обычно произносил это таким тоном, что все начинали смеяться.

Коллеги уважали Микки и, до того марта, его дисциплинарные провинности были

минимальными. Он задерживал свои отчеты и не всегда соблюдал субординацию, хотя, похоже, инстинктивно знал, как далеко может зайти. На него поступили две жалобы: одна

за грубый язык, и вторая - за чрезмерное употребление силы. В обоих случаях

департамент провел расследование и принял решение в пользу Микки. Все равно, это не

выглядело хорошо. Он был странной смесью диковинного и обычного.

В личной жизни он был скрупулезно честным со своими налогами, счетами и долгами. Он

был предан своим друзьям и скрытен с остальными. Еще он уважал свои обязательства, за

исключением (видимо) тех, что относились ко мне. Он бы никогда не выдал чужих

секретов, никогда не донес бы на друга или коллегу. Мужчины его ценили. Женщины

относились с восхищением, почти молились на него, как на героя. Я знаю, потому что

делала это сама, поднимая его независимость до чего-то, заслуживающего восхищения, вместо того, чтобы считать слегка опасной.

Оглядываясь назад, я вижу, что не хотела знать правду о нем. Я закончила полицейскую

академию в апреле 1971 года и поступила в отделение полиции Санта Терезы, как только в