1632-vtrehub

Густав улыбнулся, но его улыбка бысто исчезла. «Не стоит недооценивать этого человека, Виль-гельм,» - сказал он тихо и со всей серьёзностью. «Иоганн Церклас, граф фон Тилли, был  професси-ональным солдатом всю свою жизнь. И большую её часть – командуя армиями. Ему уже за семь-десят, а он ещё не проиграл ни одной значимой битвы.»

Лицо короля стало торжественно-почтительным. «Он – последний и, пожалуй, величайший из славной плеяды полководцев, восходящей истоками к Гонсало де Кордобе¹⁸.»

«Магдебургский мясник,» - прорычал Торстенссон. Густав взглянул на своего командующего артиллерией. Когда он заговорил, в его голосе слышалась печаль: «Да, Леннарт, ты прав. Таким потомки запомнят Тилли. А всё остальное забудется.» Король распрямился. «И я не утверждаю, что это незаслуженно. Военачальник отвечает за поведение своих солдат, тут добавить нечего. Но все сообщения из Магдебурга сходятся в том, что Тилли пытался остановить своих солдат. У него в самом деле не было причин предавать город разграблению.»

Торстенссон, привыкший к порядкам в шведском королевстве, по крайней мере при Густаве, не отступал. «В самом деле?» - возразил он. «Тилли сам вызвался вести ту армию. Никто не принуж-дал его возвращаться из отставки. Армию порока и жестокости. Он не вправе жаловаться, что дья-вол сорвался с поводка.» К гневу молодого артиллерийского офицера примешивалось восхище-ние: «Ваша армия, Ваше Величество, пятен, подобных магдебургскому, на своих знаменах не имеет. Ничего подобного.»

Раздражение начало было подниматься в Густаве, но король подавил его. Ведь, по сути, он был согласен. «Я сам пусть и не той, старой закалки, Леннарт,» - мягко ответил он. «Но тем не менее восхищаюсь его достоинствами. И вам бы следовало.» Он кривовато усмехнулся: «Я уверен, что мы создали новую породу генералов.  Надеюсь, по крайней мере.» Несколько офицеров засме-ялись , но только не канцлер Швеции.

«Вы – да,» - проворчал Оксеншерна. «Точно, новую породу! Так и Валленштайн делает то же самое, друг мой Густав. Не забывайте об этом. Однажды вы разобьёте Тилли и всё его наследие с ним, но только для того, чтоб сойтись с Валленштайном. Он, как и вы, презирает старые порядки. И, как и вы, он все еще не столкнулся с тем, кто бы превосходил его в полководческом искусстве, кто стал бы его учителем.»

При упоминании имени Валленштайна воцарилось молчание. Великий генерал из Богемии отпра-вился доживать в свои имения после того, как император отправил его в отставку по требованию австрийской знати. Католическое дворянство презирало этого человека как за его низкое проис-хождение с одной стороны, так и за огромное богатство и власть с другой. Но Валленштайн по-прежнему незримо присутствовал, притаившийся, готовый откликнутся на первый же призыв.

Густав покраснел лицом, но постарался ответить как можно спокойнее: «Аксель, друг мой, вы ошибаетесь. У меня всегда был учитель, делах мира как и в делах военных. Его имя – Иисус Хрис-тос.» Набожная почтительность этого заявления была глубока и искренна, ни один из присутство-вавших ни на минуту не усомнился в ней. «А Валленштайн? Он один знает, кто его учитель.»

Торстенссон, опустив голову, смотрел себе на ноги. «Да уж, могу себе представить,»- тихо буркнул он себе под нос. Рядом стоящие офицеры прыснули.

Густав вновь обратился к герцогу Гессен-Кассельскому: «Вильгельм, ваши силы намного больше сил Саксонии-Веймара, и к тому же у вас в распоряжении месяцы на подготовку укреплений. Так что, думаю, вы сможете сдержать Тилли.»

У входа в палатку послышалась некоторая возня. Группа солдат вносила новые стулья. Улыбаясь им, король сказал: «Собственно,  они уже не понадобятся. Не думаю, что нам надо что-либо ещё обсуждать. Не сегодня, во всяком случае.»

Густав смотрел поверх голов входивших солдат на равнины Средней Германии. Желваки его заиграли.  «В настоящий момент, Вильгельм фон Гессен-Кассель, лучшая помощь, которую я могу вам предложить, это укрепить сталью хребты некоторых протестантских правителей. Начнём-ка с княза Бранденбургского.»

«Сделать стальным  его хребет?» - переспросил Торстенссон. «Это про Георга-Вильгельма?»- он  засмеялся. «Невозможно!»

Губы Густав растянулись, изображая улыбку, поверх всё ещё плотно сжатых зубов. «Чушь,» - прорычал  он. «Он в конце концов, мой зять. Он обязан осознать. Особенно, если я поставлю его перед простым выбором – стальной хребет или сталь в заднице.»

Палатка от смеха заходила ходуном. Тонкая улыбка превратилась в акулий оскал. Он повернул голову в сторону Торстенссона: «Готовьтесь к маршу, Леннарт. Хочу увидеть ваши пушки смотря-щими на Берлин, как можно скорее.»

Офицеры в палатки поняли это как команду разойтись. Фон Хессен-кассель и оба брата фон Саксен-Веймар задержались. Первый – просто, чтоб пожать руку королю, остальные – чтобы представиться для нового назначения. Густав отправил их вдогонку за Торстенссоном.