Зов Арктики

«Дать им поесть, пока никто не заметил, и увести с судна», — подумал я.

Обоим было лет по десять, только один был меньше ростом.

Не успел я ничего им сказать, как тот, что поменьше, сказал:

— Нам капитана Воронина.

— А самого Отто Юльевича не хотите?

И вдруг капитан Воронин крикнул сверху:

— Ребята! Идите сюда.

И беспризорники смело пошли к нему.

Подошел и Отто Юльевич. Он поздоровался с мальчишками за руку.

— Тебя как зовут? — спросил он того, который был меньше.

— Вовка, а его — Артем.

— Придется эксплуатировать детский труд, Владимир Иванович, — сказал Шмидт Воронину. — Работаете вы как, ребята, — на совесть или шаляй-валяй?

— Да мы, — ответил маленький, — да мы лучше всех в порту котлы чистим. Вы кого угодно спросите. Мы к вам сами напросились.

— Это точно, хорошо работают, — подтвердил Воронин.

— Тогда за мой нелепый вопрос прошу извинить, — сказал Отто Юльевич.

«Мне же про них рассказывали, — вспомнил я. — Чистильщики топок. Топки на кораблях такие узкие, что взрослый человек там застрянет. Вот и приходится ребят посылать, чтоб они все узкие места прочистили».

— Петя! — Отто Юльевич увидел меня. — Пожалуйста, отведите этих рабочих людей в машину.

— Айда за мной! — скомандовал я им.

Но маленький вдруг остановился и проговорил:

— Дяденька Шмидт, возьмите меня к себе на ледокол, а?

— Это почему? Или у тебя отец дома строгий, что жить на берегу невозможно?

— Отец у меня хороший. Я сам хочу, чтоб по всему Северному пути. Возьмите, а? Я все умею делать. И отца бы уговорил, он бы отпустил.

— Не могу, дорогой мой Вовка.

«А ведь я совсем недавно просился так же, как эти мальчишки, на любую работу», — подумалось мне.

— Уж ты извини, я тебя возьму лет через десять, или вон — капитан Воронин — он точно возьмет. Верно, Владимир Иванович?

Воронин согласно кивнул.

— Хорошо вам, у вас и отцы небось капитаны были, и сами вы… А мне-то сколько ждать… — говорил, уходя, Вовка.

Этих слов никто, кроме меня, не слышал, потому что я уже вел их вниз, в машинное отделение.

ГЛАВА ВТОРАЯ

«Мало найдется работников в области культуры и науки, которые в своей работе не соприкасались бы так или иначе с Отто Юльевичем, — столь разнообразен был круг его деятельности и интересов… Работавшим с ним в одной специальной области всегда казалось, что именно она и увлекает Отто Юльевича более всего».

А. Н. КОЛМОГОРОВ, академик

Отец Отто Юльевича не был капитаном.

И сам Отто Юльевич мог бы пойти в сапожники или в портные, но только не в ученые и путешественники.

Шмидта всю жизнь называли везучим. И со стороны это казалось так…

На самом же деле Отто Юльевичу, пожалуй, чаще не везло. Но он умел покорять обстоятельства и выходил победителем из невезения.

Он родился 1 октября 1891 года в тихом провинциальном белорусском городе Могилеве.

Его дед был обрусевшим прибалтийским немцем. Всю жизнь он батрачил на зажиточных людей и под старость арендовал кусочек «своей» земли — мызу.

Дед по матери был латышом. Но жизнь у него проходила в точности так же, как у деда по отцу. С детских лет батрачил и под старость — кусочек земли.

Отец Отто Юльевича, Юлий Шмидт, мальчиком пошел в ученики к часовщику. Он был слабым и часто болел, физический труд давался ему плохо. От часовщика он перешел в писчебумажный магазин, стал даже приказчиком — продавцом. Расхваливал покупателям тетради и чернила, продавал карандаши, всю выручку вечером сдавал хозяину. Здоровье его было по-прежнему слабым. В свободное время он любил помечтать. Он мечтал о независимой жизни.

Независимую жизнь Юлий Шмидт представлял так.

Неожиданно в городе появляется новая лавка. Там тоже продаются карандаши и перья, чернила и бумага. И за прилавком по-прежнему стоит он, Юлий. Но над входом вывеска: «Юлий Шмидт. Писчебумажные товары». И никто им не помыкает, не придирается, не подсматривает за ним. Он сам себе в лавке хозяин. Покупатели держатся с ним уважительно. Пусть выручка у него будет мизерная, лишь бы прокормиться. Но зато свое дело.

Из небогатого жалованья он постоянно откладывал деньги на будущее обзаведение. Но однажды, когда попробовал на эти скопленные гроши открыть самостоятельную торговлю, то немедленно разорился.

Все те деньги, которые он экономил несколько лет, отнимая их у себя, своей жены и маленького сына, пропали даром.

— Все от бога, надо больше молиться богу, — понял Юлий Шмидт, хотя и до этого молился постоянно.

Теперь же утром и вечером ставил он жену свою и маленького сына на колени, вставал рядом с ними сам и вымаливал у бога удачу в торговле.

Но удачи не было.

Каждый вечер отец читал вслух божественные книги. И маленький Отто заучивал их по приказу отца. Память у Отто была удивительная. Даже не очень образованный отец, кончивший лишь начальный класс сельской школы, понимал это.