Золотая девочка

Марисса целые две недели не появлялась в эфире, и наконец в понедельник, единственный день недели, когда Лео не работает в гавани, она оказывается на пороге их дома с тартом, украшенным розовыми и белыми полосками крема, в руках. Тесто у тарта золотисто-коричневое, но в одном месте заметен дефект, как будто оно осыпалось и его пришлось прилепить на место.

– Ты что… – Лео сглатывает слюну. Хорошо, что он может смотреть на тарт, вместо того чтобы смотреть на Мариссу. – Сделала бэйкуэллский тарт по рецепту Мэри Бэрри? Ты что, сама его испекла?

– Не совсем, – признается Марисса. – Я отправила фотографию в «Бэйк Шоп» и попросила сделать на заказ. Знаю, ты всегда хотел его попробовать.

– А, – тянет он, – так ты кому-то заплатила, чтобы тебе его сделали?

– Я хочу извиниться, Лео. За то, что сказала Крузу тогда на пляже, и еще, конечно, очень сожалею насчет твоей мамы. Впусти меня, пожалуйста.

Лео делает глубокий вдох и открывает дверь шире.

Они как будто и не расставались и теперь снова проводят все свободное время вместе. Раньше оба снисходительно поглядывали «Великое британское кондитерское шоу» – пытались говорить с британским акцентом, используя слова вроде «многотрудный» и «интуитивный», – но теперь шоу стало для Лео способом справиться с ситуацией. Самые серьезные проблемы для участников шоу – это если тесто не поднялось, или крем свернулся, или фрукты оказались слишком водянистые, и из-за этого основа получилась влажная. Лео не нужно думать о матери, которая умерла, или бывшем лучшем друге, который, вполне возможно, стал причиной ее смерти. Марисса и Лео только однажды осторожно подошли к этому вопросу, и она прошептала:

– Не могу даже думать об этом… но, скорее всего, виновник он. Алексис сказала: офицер Фалько видел, что Круз проехал на красный с превышением скорости за пять минут до того, как ее сбили. Солнышко, он несся сломя голову, а потом свернул на Кингсли. Я уверена: случай его так напугал, что Круз просто стер картину из памяти. Он, возможно, даже наедине с собой все отрицает, ну, знаешь, как временное помешательство.

Лео заблокировал номер Круза и его аккаунты в «Инстаграме» и «Снэпчате». Ждал, что бывший друг придет к нему домой, как Марисса, но пока этого не случилось.

Еще Лео заблокировал Питера Бриджмана. Хочет притвориться, что той ночи накануне смерти матери – пикника на пляже, расставания с Мариссой, фотографии, которую отправил ему Питер, – просто не было.

Марисса рассказывает, что у Алексис новый бойфренд. Это один из офицеров в полицейском управлении, и все так быстро развивается, что сестра уже создала доску в «Пинтересте» с идеями для своей свадьбы.

– Я тоже решила сделать, – говорит Марисса. – Ну, на будущее.

– Сделать что? – переспрашивает Лео, потому что слушает ее вполуха.

– Доску в «Пинтересте» с идеями для нашей свадьбы, – повторяет Марисса. – Вот, смотри.

Они лежат на диване по имени «Герв». Лео обнимает Мариссу, а она обнимает свой ноутбук.

– Я уже выбрала платья для подружек невесты и цветы, хотя теперь хочу изменить палитру с розового на персиковый.

– Хорошая идея, – говорит Лео с напускным энтузиазмом. Он не собирается жениться на Мариссе, но дело в том, что сейчас она ему нужна. Очень нужна.

Без Виви Лео чувствует не просто отчаяние, а еще и растерянность. Кто теперь ответственен за его повседневную жизнь? Такое ощущение, что все и одновременно никто.

Отец Лео, Джей Пи, предложил ему летом пожить у него дома и, как вариант, оставить работу в гавани, а вместо этого раскладывать мороженое в «Рожке».

На оба эти предложения Лео отвечает отказом. А потом из-за того, что злится, но ему не на кого выплеснуть злость, говорит: «Я ненавижу Эми». И ему сразу становится за это стыдно. Лео не нравится Эми, но «ненавижу» – слишком сильное слово. Он никогда не сказал бы такого ей в лицо.

Джей Пи откашливается.

– Что, если Эми не будет рядом?

– А где она?

Отец не отвечает, но Лео все равно. Он не хочет жить с Джеем Пи, потому что не может и думать о том, чтобы уехать из дома своей матери. Часть ее все еще живет в особняке. В холодильнике стоит контейнер с ее соусом из цукини на гриле; в душевой кабине во дворе осталось полбутылки ее шампуня. Она как будто уехала в тур в поддержку книги и в любой момент может вернуться.

Карсон спит в комнате Виви. Сестра просто переехала туда, как будто имеет на это полное право, и в свободное от работы время носит одежду матери. Это либо здоровый способ оплакать потерю, либо признаки душевного расстройства.

И Уилла, и Лео понимают, что Карсон – диссидентка. Она устраивает сцены, требует к себе внимания, постоянно попадает в неприятные ситуации, принимает сомнительные решения, пьет, курит вейп и траву, и ей были известны все возможные способы довести мать до белого каления… Но все-таки… Карсон классная, остроумная и очень-очень красивая – люди постоянно это отмечают. Друзья Лео все время говорят ему, какая Карсон секси. Круз несколько лет был по уши в нее влюблен.

Лео тяжело думать о Крузе.