Золотая девочка

– Вы оба явно забыли о том, что приезжают Патрик и Дебора с детьми, – напоминает Мэри Кэтрин. Она улыбается Виви, не разжимая губ. – Это мой брат, его вторая жена и их отпрыски, включая детей от первых браков. Боюсь, в доме не будет и миллиметра свободного места.

– Прошу прощения, – бормочет Виви и выскальзывает из-за стола. «Маргарита» жжет ей желудок. Патрик, Дебора и их шестеро детей – члены семьи, а она – нет. Придется уехать. Бромли идет за Виви в дом – за эту неделю он стал ее преданным поклонником и неизменно следует за ней по пятам. Ей приходится отогнать его, чтобы закрыть за собой дверь туалета.

Из всех комнат этого впечатляющего дома Виви больше всего любит туалет на первом этаже. Стены от пола до потолка заняты фотографиями семьи Хэмильтон на Нантакете. Здесь, наверное, больше двухсот снимков, и Виви очень много времени провела, разглядывая их. Большая часть принадлежит тому времени, когда Саванна была ребенком. Фотографии на пляже, на яхтах, на теннисном корте, в бассейне, на Мэйн-стрит на мероприятиях в честь Дня независимости; фото старой таксы Саванны, Хермана Мюнстера, поперек дивана в библиотеке; фотографии мистера и миссис Хэмильтон – они целуются, обнимаются, поднимают бокалы с коктейлями. Виви изучила каждую фотографию, как детектив в поисках улик.

Теперь она разглядывает стену, пытаясь найти на снимках кого-то, кто мог бы быть Патриком и Деборой или Патриком и его первой женой.

Раздается стук в дверь. Это Саванна.

– Всё в порядке? Теперь ты меня ненавидишь? Это все я виновата.

И правда, это все она виновата. Кто приглашает человека на все лето в дом к своим родителям, не спросив сначала у родителей? Саванна знала правило насчет гостей, но ничего не сказала. Она позволила Виви думать, что эта нантакетская жизнь на одно лето может стать ее жизнью. Было бы не так уж плохо, если бы только Виви не влюбилась безнадежно и непоправимо в этот остров и во все, что он мог предложить.

– Сейчас выйду, – говорит Вивиан беззаботно и жизнерадостно.

Она рассматривает фотографию семьи Хэмильтон, которая висит над выключателем. На ней мистер и миссис Хэмильтон и Саванна, которой, наверное, семнадцать или восемнадцать лет, то есть это прямо перед поступлением в Дьюк. Все то лето Виви ни на минуту не расставалась с Бреттом Каспианом. Хэмильтоны сидят перед костром на пляже; у всех загар, который бывает только в конце лета, и Саванна, кажется, засовывает в рот последний кусок хот-дога.

Тем летом девушки вели совершенно разные жизни, но потом их пути пересеклись, и теперь, четыре года спустя, они уже лучшие подруги. Перемены происходят в мгновение ока: одна девочка протягивает другой свой шампунь – и вот уже началась дружба.

У Виви есть деньги в банке. Она может взять часть их, снять себе комнату и купить подержанный велосипед. Может найти работу. Может остаться здесь своими силами.

Виви решает, что останется. Она найдет способ сделать так, чтобы остров принадлежал ей. Станет местной. Двадцать или тридцать лет спустя сможет вспоминать, как отказалась злоупотреблять гостеприимством Хэмильтонов и начала пробивать себе путь сама.

«Между нами говоря, – Вивиан представляла, как рассказывает историю друзьям, – это было лучшее, что когда-либо со мной происходило. Переломный момент в жизни». За эту неделю Виви из Огайо не просто увидела жизнь, полную богатства и привилегий. За эту неделю она нашла свой дом.

И когда-нибудь, говорит себе Виви, у нее будет точно такой же туалет – с фотографиями на стенах. На снимках станут красоваться она, ее муж и их дети – все будут улыбаться тому, как им повезло в жизни.

«Надо же» – думает теперь Виви, сидя на небесах. Она и забыла, какие сильные эмоции испытывала, когда узнала летом 1991 года, что ей придется покинуть дом Хэмильтонов. Саванна никогда себе этого не простила; за все эти годы она извинялась, наверное, сотни раз.

Виви добилась успеха. Она осталась на Нантакете, завела семью, построила собственную жизнь. Как это случилось, Вивиан будет вспоминать в другую ночь.

Она жалеет, что не удосужилась сделать в «Мани Пит» такой же туалет, как у Хэмильтонов, с семейными фотографиями. Но будем честны. В доме пришлось заниматься сотней более насущных дел: например, душем в комнате Лео, который протекал на обеденный стол, или семейством мышей, которые обосновались под стиральной машиной. Может, теперь, когда Виви не стало, этим займется кто-нибудь из детей? Может, Саванна вспомнит, как Виви миллион раз говорила, что хотела бы воссоздать туалет из «Энтреню», и сподвигнет на это ребят.

Жаль, что она не сделала туалет, но это лишь немного досадно. Есть куда больше вещей, о которых Виви действительно сожалеет. Но она подумает об этом после.

Лео