Знакомьтесь – Тигр!

Орас пошел в указанном направлении и вскоре вернулся с толстой веревкой, кольцами висящей на его плече.

— Не лучше ли вам отправиться домой? — обратился он к Алджи.

Благородное ранение, полученное мистером Ломас-Копером, немедленно уничтожило враждебность Ораса. Некоторое время спустя Орас даже назвал его «сэр».

— Нет, — решительно отказался Алджи. — Я пойду с вами до конца. Черт возьми, отпетые мерзавцы меня подстрелили! Я решительно настроен на встречу с ними и буду мстить. Холодная вода меня взбодрит, и когда мы попадем на борт корабля, я буду готов действовать.

— Я рад, что ваше ранение несерьезно, сэр, — подбодрил его Орас. — Однако если вам будет нужна поддержка, чтобы перевести дух, только скажите…

Патрисия тоже не хотела отпускать Алджи: в своей целеустремленности она была не способна щадить никого, даже себя.

— Нам нужно найти Керна, — сказала она.

— Я заходил к нему на обратном пути, — ответил Алджи. — Он еще не вернулся. Придется обойтись без него.

Надежда Патрисии на подкрепление угасла. Они шли к Бункеру, и Патрисия размышляла о Керне. Похоже, она зря рассчитывала на осведомленность детектива, ведь если бы он собирался задержать Тигра этой ночью, то должен был уже оказаться в гуще событий. Поскольку его нет, то руководство банкетом ложится на них троих.

У Бункера Алджи предложил пропустить веревку через две амбразуры и завязать снаружи. Эта работа выпала на долю Ораса, поскольку у того имелся опыт мореплавания и вязания узлов. Алджи разительно изменился: от его нерешительности не осталось и следа, он проявил себя исключительно рассудительным человеком. Причиной тому стала рана, которая чуть было полностью не выбила его из авантюры, — глупость словно унесло вместе с пулей, и на ее место выступил характер, который Алджи годами старательно скрывал.

Луна восходила, становилось светлее; по совету Ораса они легли у края скалы — чтобы их не заметили снизу — и принялись постепенно разматывать и спускать веревку. Она змеилась вдоль широкой расщелины, которая скроет их троих, когда они начнут спускаться.

— Веревка довольно длинная, я брал с запасом, — сказал Алджи, снимая плащ, под которым оказался купальный костюм, как и у Ораса с Патрисией. — Кто первый?

— Прикрепите оружие к поясу и следите, чтобы оно не брякало о камни, — напомнила Патрисия. — Когда поплывете, не шумите и не болтайте — сами знаете, как звук разносится над водой. Удачи всем нам! За мной!..

Прежде чем мужчины успели остановить ее, Патрисия перебралась через край скалы и начала спускаться, отталкиваясь ногами от склона.

Она была сильна и бесстрашна, и веревка оказалась вполне длинной — Патрисия все еще держала ее в руках, когда ноги вошли в воду по колено и коснулись каменистого дна.

Она отступила назад и помахала рукой.

Через минуту рядом с ней стоял Алджи, еще через минуту спустился и Орас. Троица молча поплыла в направлении корабля. Все они были опытными пловцами, но одному мешала плыть хромая нога, а другой еще не полностью пришел в себя после ранения. До поджидающей впереди опасности оставалось мили две.

Вдали от берега море было спокойным и не слишком холодным. Патрисия, которая плавала, словно рыба, приотстала, чтобы заметить, если кто-нибудь из мужчин устанет. Повернувшись на бок, она вытянула одну руку вперед, а другой принялась загребать воду бесшумными движениями.

В это время главный детектив-инспектор Керн и его отряд утомленно плелись в темноте в Бейкомб. Их машина сломалась за двенадцать миль до деревни, а возможность поймать попутку на этой пустынной дороге в час ночи практически равнялась нулю.

Глава 16 В гуще событий

Упасть и пролететь сто шестьдесят футов можно примерно за три секунды, однако складывается впечатление, что полет длится дольше. Саймон Темплар убедился в этом на собственном опыте. Ему казалось, что он прожил три вечности с того тошнотворного момента, когда пол провалился под ногами и он в течение четырех биений сердца летел сквозь темноту и с обжигающим всплеском упал в воду.

Он ушел под воду, словно гиря, и принялся молотить ногами и руками, пытаясь выплыть на поверхность. Погрузился он глубоко — грудь сдавило, а сердце бешено забилось, но вот его голова наконец вынырнула из воды. Задыхаясь и отплевываясь, Саймон вцепился в какой-то камень, попавшийся под руку. Однако он недооценил силу течения — его снова потянуло вниз, и руку чуть не вырвало из сустава. Напрягая все мышцы и яростно работая ногами, Саймон ухитрился подтянуться, и пальцы его второй руки нашарили какой-то уступ. Он повис на этом ниспосланном Богом карнизе, тяжело дыша, смаргивая воду и пытаясь сориентироваться.

Его отнесло в сторону от того места, где он упал, причем довольно далеко. К счастью, темнота была не полной — от воды шло слабое свечение, и Саймон смог различить окружающую обстановку.