Жук

К счастью, бутылка оказалась совсем рядом – я смог до нее дотянуться с того места, где стоял. В противном случае мне пришлось бы освобождаться от Лессингема, вцепившегося в мою руку мертвой хваткой, и весьма вероятно, что мне не удалось бы это сделать. Я передал ему бутылку и бокал. Он налил себе порцию напитка. К тому времени, когда он осушил бокал, жужжание стихло. Лессингем поставил пустой бокал на стол.

– Когда мужчина вынужден прибегать к алкоголю, чтобы привести в порядок свои нервы, это значит, что дела его плохи – это несомненно. Но вы не представляете себе, что это такое – стоять и ждать, что вы вот-вот окажетесь с глазу на глаз с самим дьяволом.

Лессингем снова повернулся, чтобы уйти – и на этот раз все же вышел из комнаты. Провожать его я не стал. Я слышал, как он прошел по коридору и как хлопнула входная дверь. Затем я уселся в кресло, вытянул ноги, сунул руки в карманы брюк и принялся размышлять.

Прошло, вероятно, четыре или пять минут. Вдруг я услышал где-то совсем неподалеку какой-то негромкий шум. Оглядевшись, я увидел, как через открытое окно в комнату впорхнул лист бумаги. Он опустился на пол почти у самых моих ног. Я поднял его. На листе было факсимильное изображение жука, такое же, как то, которое так сильно потрясло Лессингема накануне.

«Если это предназначалось для Апостола, то отправитель картинки немного опоздал, – подумал я. – Хотя…»

Я услышал чьи-то шаги – кто-то шел по коридору по направлению к комнате. Дверь открылась. Я поднял голову, ожидая увидеть вернувшегося обратно Лессингема – и, как оказалось, ошибся. На пороге стояла мисс Грэйлинг. Я сразу же заметил на ее щеках яркий румянец, напоминавший цветом бутоны роз.

– Надеюсь, на этот раз я вам не помешала. Видите ли, я забыла у вас мою сумочку. – Произнеся эти слова, Дора Грэйлинг замялась, а затем добавила: – А еще я хочу, чтобы вы пообедали со мной.

Я положил изображение жука в ящик стола и отправился обедать с Дорой Грэйлинг.

Книга третья. Ужас по ночам и среди бела дня. Мисс Марджори Линдон рассказывает свою историю

Глава 23. Как он ей это преподнес

Я – самая счастливая женщина на свете! Не знаю, много ли женщин говорили такое о себе в тот или иной момент их жизни – но со мной дело обстоит именно так. Пол сказал, что любит меня. Мне неловко говорить о том, как давно я ощутила нежные чувства к нему и сколько раз признавалась в них себе самой. Это звучит довольно прозаично, но я уверена, что впервые их пробудил отчет о его речи, который я прочитала в «Таймс». Речь была посвящена законопроекту о восьмичасовом рабочем дне. Мнение моего отца об этом выступлении было весьма нелестным. Он назвал Пола глупым болтуном, невежественным подстрекателем, разжигателем напряженности в обществе и применил по отношению к нему множество других подобных, еще более жестких эпитетов. Я очень хорошо помню, как отец, потрясая газетой, говорил, что речь Пола при прочтении воспринимается еще хуже, чем на слух, хотя и тогда она прозвучала так, что, казалось бы, хуже некуда. Он был в такой ярости, поэтому, когда он ушел, я решила выяснить, что его так разгневало, и прочесть текст речи сама. Сделав это, я оценила выступление Пола совершенно иначе, нежели отец. На мой взгляд, в своем выступлении мистер Лессингем продемонстрировал такое знание обсуждаемого вопроса, такое благородство и милосердие, что его тезисы проникли мне в самое сердце.

После этого я тщательно ознакомилась со всеми выступлениями Пола Лессингема, которые мне удалось найти. Чем больше я в них вникала, тем большее впечатление они на меня производили. Однако прошло какое-то время, прежде чем мы с Полом познакомились. Учитывая мнение о нем моего папы, нетрудно было предположить, что мистер Лессингем вряд ли нарушит свой привычный распорядок, чтобы встретиться со мной. Для него одно лишь упоминание фамилии Линдон было все равно что красная тряпка для быка. Но в итоге наша встреча все же произошла. И тогда я узнала, что он как личность куда более велик, могуч и блестящ, чем все его выступления. В жизни очень часто бывает как раз наоборот. При личной встрече люди, как правило, обнаруживают, что те мужчины, да и женщины тоже, которые вызывали у них симпатию и восхищение, на поверку этого отнюдь не заслуживают. Так что мое открытие стало для меня столь же неожиданным, сколь и приятным.