Жизнь на льдине

Достал бидон с сахаром, а в нем оказалось сто шестьдесят штук конфет «Мишка». Разделили поровну, по сорок каждому. Братки аккуратно доложили конфеты у своих коек. Им хватит этого лакомства на несколько дней, а я не особенный любитель сладкого.

Петрович принес анемограф. Его свалило ветром и немного поломало. Завтра я исправлю.

Было уже за полночь. Теодорыч, передав метеорологическую сводку на остров Рудольфа, старательно перебирал содержимое бидона, где лежал табак и сигары. Он нежно брал в руки сигары, словно это были хрупкие, ценные приборы. Разложил все и поделился со мной, так как остальные не курят.

Сейчас два часа ночи. Ложусь спать.

22 июля

Уже неделю стоит безветренная погода, мы находимся в полосе антициклона. Отсутствие ветра заставило нас сократить все наши корреспондентские телеграммы. Женя из-за тумана не может провести астрономические наблюдения и определить наши координаты. Таяние продолжается, и я с опаской смотрю на глубокие озера, образовавшиеся на льдине.

С утра занялся горелками от примусов. Не пойму, в чем дело: больше чем на десять дней горелки не хватает. Я стал их обжигать. Меня сменил Эрнст, когда-то он работал мальчиком в слесарной починочной мастерской.

Женя устроил на новом месте магнитный павильон. Провозился весь день, а потом три часа вычислял данные прежних наблюдений.

Петр Петрович находился у лунки, изучал дрейф нашей льдины. Снова было небольшое сжатие. Когда ходил осматривать «мясо-рыбохолодильник», обнаружил огромную льдину, торчащую ребром на нашем поле.

Я все время недосыпаю. Только когда высплюсь, чувствую себя хорошо. От курения сигар становлюсь как пьяный.

23 июля

Эрнст Теодорович после дежурства лег спать поздно, так как тоже зачитался.

Женя все время занимался вычислениями. Он нервничает из-за того, что с 16 июля не было солнца и он не может определить местонахождение нашей льдины.

Теодорыч встал лишь перед вечером. На сей раз пришлось будить его, так как наступила очередь Кренкеля варить обед для всех. Только он глаза открыл, а я ему говорю:

— Вставай, Теодорыч, надо готовить.

— Не беспокойся, не просплю.

У него очень хороший сон. Едва забрался в мешок — и готов: уснул. Остальные тоже не жалуются на бессонницу. Лишь я перед сном обязательно должен помечтать. Всегда тысячи планов в голове…

Наконец Теодорыч пошел готовить обед и ухитрился за пять — десять минут сделать три блюда: на первое был гороховый суп с сильным запахом керосина. Мы не могли доесть этот странный кулинарный феномен. Я добавил в свою чашку две ложечки коньяку, и тогда совсем стало невозможно есть. На второе блюдо была яичница, а на третье — никто из нас не понял, что он ел; Эрнст приготовил особое новое блюдо из молока, яиц, сахара и коньяка, назвав эту смесь высокопарно: «яичный грог». Ho, к общему удивлению, получилось хорошо и вкусно.

Для гидрологических работ я смастерил тазик из бидона: разрезал его пополам, загнул края и припаял две ручки.

Много думал сегодня о Володичке. Она настоящий товарищ, друг. Вместе с нею будем доживать свои годы, вместе идти по жизненному пути.

Петр Петрович еще работает на лебедке, опускает батометры.

24 июля

Подвез мотор на нарте. Вместе с Эрнстом сняли его и закрепили.

Теодорыч начал готовить провода, вывел их наружу, и я запустил мотор, так как наши аккумуляторы едва подают признаки жизни. Мотор проработал полтора часа. Теперь передача метеосводок на ближайшие два-три дня обеспечена, а там и ветряк, может быть, закрутится, если «арктический бог», то есть ветер, нам поможет.

Потом мы испытывали наш резиновый флот: спустили на воду полюсный баркас — клипер-бот, все в порядке.

Планктонной сеткой с глубины тысяча метров извлекли немного медуз и рачков. В верхнем горизонте, на глубине двести пятьдесят метров, живых существ оказалось больше.

Вообще за последнее время ребята много занимаются обработкой научных результатов. Жатва большая: взяты гидрологические станции, определена сила тяжести, сделаны магнитные измерения, удалось зафиксировать несколько магнитных бурь, выловлена всякая водяная живность.

Невдалеке от жилой палатки образовалась речка, размывающая лед. Пришлось сделать некоторое подобие моста через нее. Но доски, когда ходишь по ним, прогибаются; можно упасть в воду, а сушиться нам негде. Поэтому я занимался укреплением нашего моста.

Жене сегодня удалось наконец сделать астрономическое определение. Наше местоположение — 88 градусов 03 минуты северной широты и 6 градусов восточной долготы.

Воспользовались хорошим днем: в перерыве между работами делали фотосъемки. Надо торопиться с этим, потому что скоро наступит полярная ночь, и тогда уже фотографировать не придется. А фотографии — нужное дело, так как они долгие годы будут документами нашей жизни и труда.

Нынче из редакции «Правды» нам прислали радиограмму, в которой сообщили московские новости. Очень приятно было узнать, как растет и украшается родная столица.

25 июля