Жестокая одержимость

Ледяная жидкость стекает по моим волосам, мгновенно впитываясь в белую футболку с графическим принтом. Я не удивлена, что она ледяная. Пэрис специально добавила в нее лед. Холодные кубики соскальзывают с волос и падают мне на колени, а также, что еще хуже, попадают под ворот и застревают в лифчике.

Мне чертовски холодно, но я не могу пошевелиться. Вся столовая внезапно погружается в молчание, и взгляды студентов устремляются в нашу сторону.

Я медленно встаю, стряхивая со своей одежды кусочки льда, и встречаю взгляд Пэрис.

– Очевидно, у нас проблемы, – шиплю я, и она усмехается.

– Хотела бы я иметь хотя бы половину такой наглости, как у тебя. Но то, что ты настолько смелая и отчаянная, не дает тебе права пытаться переспать с чужим парнем.

Я поднимаю руку, не успевая даже обдумать ее слова, и ударяю Пэрис по щеке. Мою ладонь чертовски жжет, но я не подаю вида, что мне больно, и наблюдаю за тем, как голова Пэрис резко поворачивается в сторону. Я не могу поверить, что только что дала ей пощечину, но так раздосадована, что у меня нет времени на сожаления.

– Меня тошнит от этого дерьма, – говорю я. – Уйди с моей дороги!

Пэрис прищуривается, и я вижу по ее глазам, что она обдумывает свой дальнейший шаг. Вероятно, она размышляет о том, как поступить со мной, однако, не произнеся ни слова, разворачивается и уходит к дальнему углу столовой, к столу, за которым расположились хоккеисты.

У меня сводит живот.

– Я не заметила в ее руке бокала, – говорит Уиллоу, внезапно появляясь у моего плеча.

В столовой раздается шум, когда студенты начинают пихать друг друга в попытке увидеть, куда направляется Пэрис. Конечно, ее цель – Грейсон, только к нему она идет без бокала с голубым напитком. Вместе того чтобы вылить ему что-то на голову, она хватается за его рубашку и прижимается губами к его губам.

С нашего столика мне открывается прекрасный вид на то, что он не отталкивает ее, а притягивает к себе на колени. Грейсон целует ее так, как должен был целовать прошлой ночью меня. Их рты открыты, и он доминирует над ней. Это видно по тому, как он держит ее за задницу, а она уступает ему.

Меня сейчас стошнит.

– Вайолет…

– Не надо! – шепчу я.

У меня есть два варианта: выбежать отсюда в слезах или уйти с гордо поднятой головой. Поэтому я медленно и с достоинством беру свой пиджак, накидываю его поверх мокрой рубашки, а затем убираю волосы за воротник, не обращая внимания на то, что жидкость все еще стекает по моей спине. Я беру свой поднос, и тут Аманда протягивает руку, накрывая ладонью мое запястье.

– Мы сами, – говорит она, и я снова поднимаю взгляд.

Это самое страшное.

Вместе того чтобы посмотреть на Аманду, я снова смотрю на Грейсона и Пэрис, которые все еще обнимают друг друга. Глаза Грейсона не закрыты, но взгляд устремлен не на нее. Он наблюдает за мной. Между нами возникает подобие мысленного разговора, и это не похоже на фильмы, попав в которые я смогла бы понять, о чем, черт возьми, он думает, целуясь с другой девушкой.

Черт возьми, нет!

Все, на что я могу надеяться, – это на то, что мой взгляд ясно выражает гнев.

Это еще не конец! Я думала, что поступаю правильно, говоря ему, что не хочу участвовать в его играх, однако он неоднократно пытался унизить меня. Втоптать в грязь снова и снова.

Больше я ему этого не позволю.

Это была последняя капля, которая переполнила чашу моего терпения.

Ни при каких условиях я не стану человеком, который сдается под воздействием угроз. При определенных обстоятельствах давление может превратить уголь в алмаз, и я стану таким алмазом. Более сильной и твердой, чем он мог бы представить.

Я бросаю последний взгляд на Уиллоу и, шевеля губами, беззвучно перед ней извиняюсь.

Я удостоверяюсь в том, что мой телефон надежно лежит в кармане пиджака, и делаю глубокий вдох. Все молча смотрят, как я направляюсь к выходу. Не знаю, чувствуют ли они исходящую от меня энергию и понимают ли, почему я смирилась с тем, что произошло, хотя это не смешно и абсолютно ненормально.

Но внезапно раздаются аплодисменты.

Я не знаю, хлопает ли мне Уиллоу, которая злится на Грейсона и подбадривает меня как может, однако вся столовая, ставшая свидетелем неожиданного для них зрелища, вторит этим хлопкам и выбирает меня, а не Грейсона.

Пока я иду к двери, раздается еще больше хлопков. Некоторые студенты кивают мне, и я киваю им в ответ, хотя поддерживают меня, конечно, не все. Уж точно не те люди, которые по какой-то причине думают, что я встала между Грейсоном и Пэрис или Грейсоном и хоккеем. Меня удивляет, что вообще хоть кто-то встает на мою сторону. Грейсон – крутой парень и единственный, кто может принести университету кубок чемпионата, но я училась здесь дольше его – возможно, для кого-то из них это имеет значение.

Я выхожу на улицу и только тогда позволяю себе опустить взгляд.

Глава 19 Грейсон

Вместе с Ноксом, который следует за мной, мы входим в кабинет нашего тренера. На краю стола тренера Роука лежит мятая газета, развернутая на первой странице. На листе тонкой бумаги я замечаю свои черты и темные глаза.