Жена штурмовика

…Табуретка оказалась слабее спины одного из мерзавцев.

А вот селезенка второго не справилась с ударом Фединого кулака.

Она лопнула, как структуры Сергея Мавроди в 1994 году.

Как банк «Леман Бразерс» в 2008-м.

Как Акционерное общество Панамского канала в далекие 1880-е.

Как трест из авантюрных рассказов О. Генри…

За эту селезенку Федя и попал на ИК-53.

Здесь его знали все.

Нет, не потому, что Федя стал преступным авторитетом.

А потому, что Федя был сильно приметен великанским ростом и спокойным, на своей волне, поведением.

Он и здесь продолжал жить так, как жил всегда.

Часами мог находиться погруженным в свои мысли и, находясь телом здесь, в думках был где-то там.

Но и здесь не стоило злоупотреблять Фединой добротой. На моей памяти он стал единственным человеком, которому было дозволено собственноручно покарать распоясавшегося «пикового», напавшего на него в столовой.

А вот уйти по УДО или 80-й Федя не смог.

В первую очередь потому, что его ходатайство администрация колонии куда-то… потеряла.

Решило, что этот добрый великан стерпит, не будет возмущаться, «схавает».

А Федя ждал, надеялся и верил.

Его добротой не могли воспользоваться преступники, но у администрации колонии это получилось.

Я уже уехал на СВО, а Федя все ждал, когда его ходатайство уйдет в суд.

Не дождался и ушел домой по звонку.

Одним из первых он нашел меня в ВК, когда я был там.

Писал мне слова поддержки и ободрения.

Он и сейчас нет-нет да и сюда заходит.

Ну и я периодически вспоминаю его добрым словом.

Хороший, простой, безобидный русский мужик с Урала.

Федя Бабанов.

По природе своей он не обидит и мухи.

Но не стоит и пытаться вытереть об него ноги.

Не стоит перегибать палки в отношениях с ним, принимая его доброту и миролюбие за слабость.

Его ярость, если ей суждено вспыхнуть, не имеет границ.

И в этом он плоть от плоти, кровь от крови своего спокойного, терпеливого и временами депрессивного народа, погруженного в свои мысли и всегда сперва предпочитающего махнуть рукой. Еще штрих про Федю.

Когда Федя встал напротив пикового, признанного виновным и наказанного ударом по лицу, он, могущий снести ему голову одним ударом, не смог полноценно бить человека, находящегося перед ним после слов «Встань, поправься».

«Встань, поправься» — существующий в арестантской среде термин, определяющий наказание человека, виновного в совершении проступка, не влияющего на статус мужика.

Мужик признается виновным, и человек, которого он оскорбил или неправомерно поднял на него руку, имеет право с него спросить, то есть нанести ему удар возмездия.

Мужик, которому сказали «Встань, поправься», должен стоически и хладнокровно, не уклоняясь и не ставя блок, этот удар принять.

После этого инцидент считается исчерпанным, мужика, получившего удар, больше никто не может спрашивать за содеянное.

Уклонение от удара, попытка поставить блок или что-то еще в этом роде может повлечь за собой очень негативные последствия.

Логика заключается в том, что мужик за свои действия должен уметь отвечать, а если он уклоняется от ответственности, то имеет быть интерес, является ли он мужиком.

«Пиковый» своим статусом мужика в глазах русской массы дорожил, поэтому духовито встал перед Федей, вытянув руки вдоль тела и твердо глядя ему в глаза.

Федя не смутился его взгляда и не пасанул от его духовитости. Федя был прав и знал свое право спросить жестоко и больно.

Он просто не мог полноценно ударить не оказывающего сопротивления человека.

Он дал ему пощечину.

Это тоже было его право — согласно нормам арестантского уклада, как и разбить ему лицо в кровь.

Федя выбрал лайтовый вариант, не сочтя возможным обратить всю свою звериную силу в полный удар, но и не оставив плохой поступок безнаказанным.

Ваня Соломин

Он появился на ИК-53 незадолго до Нового года и вызвал своим появлением некоторый слабенький ажиотаж.

«Кто это?» — кивнул я соседу по «швейке» в сторону бородатого паренька, только что поднявшегося с карантина и окруженного любопытствующими.

«Да блогер какой-то… Что-то про него Шеремет, что ли, что-то говорил».

«Блогер?» — удивился я.

Господи, у нас в стране каждый второй наркоман блогер (военкорство тогда еще не приняло эпидемических размахов), неужели кого-то можно этим удивить?

«А про что писал-то блогер?» — продолжал допытываться я.

«Да хуй его знает… про трамваи какие-то».

Трамваи… трамваи… Что-то зашевелилось в глубине архивных папок моей памяти.

Потом я специально прошел мимо блогера, осваивавшего премудрости швейного мастерства, и срисовал глазами его нагрудный знак.

Иван Соломин.

Ну конечно же… Ваня Соломин. Екатеринбургский трамвай. Звезда уральской блогосферы далеких лет.

Какое-то время мы даже были френдами в запрещенной (но тогда еще нет) сети «Фейсбук». Потом, как водится, разосрались. Его злоключения остались за пределами моего внимания.

Я навел справки насчет того, за что бывший блогер-вагоновожатый оказался в сих печальных местах. Наркота. Хотя в общении с арестантской публикой Ваня предпочитал выглядеть аферистом и махинатором, которого тупые копы не смогли взять за жопу и тупо подставили через ст. 228 УК РФ.