Жатва

Гэри убрал стреломет – зачем попусту тратить боезапас? – и выхватил нож. Это был хороший клинок с плавно изогнутым лезвием. Держа его наизготовку, Беспощадный Меч не стал лезть в гущу драки, рискуя получить за здорово живешь такое же лезвие в бок. Нет, он заскользил по краю, выхватывая из общей бучи одного жнеца за другим и добавляя мути в общее облако крови. Это было почти удовольствием, но Гэри не стал увлекаться резней ради резни.

Тем более что вскоре заметил, как из облака вырвались две фигуры и слаженно, на хорошей скорости, помчались туда, где сверкал живыми сокровищами коралловый риф. Этой парочке следовало уделить самое пристальное внимание, и Беспощадный Меч рванул за ними.

* * *

В море Сабина Ивик чувствовала себя почти как дома. Недаром она каждую свободную минуту тратила на заплывы в Серповидной бухте и общение с Персеем. Видимо, все дело было в том, что будущая звезда родилась и выросла на Марсе, где каждая капля воды – драгоценность. А когда впервые попала на Землю, то была потрясена безграничными водными пространствами, что покрывали поверхность большей части планеты. Поначалу юная Сабина боялась даже приблизиться к кромке прибоя, но врачи-гравитологи, которые занимались проблемами адаптации марсианских колонистов к условиям повышенной силы тяжести, посоветовали ей как можно больше времени проводить в воде.

Сабина на всю жизнь запомнила невиданное облегчение, которое испытала она, когда в первый раз робко вошла в морскую зыбь. Оказалось, что эта беспредельная голубая ширь способна принять в себя ее измученное земной гравитацией худое нескладное тело, растворить боль в суставах, подарив не только свободу, но и силу. Юная марсианка стала плавать каждый день. И вскоре освоилась с этой подвижной и шумной стихией. Море укрепило ее кости, уплотнило кожу и мышцы. Постепенно труднопереносимый гнет суши перестал терзать девочку. Ее скелет перестал быть угловатой рамой, на которую кое-как натянута тощая плоть, приобрел гибкость.

К восемнадцати годам море превратило эмигрантку с Марса в ту ослепительную красавицу, о которой теперь грезит половина мужчин Ойкумены. Прославившись на всю обитаемую Вселенную как звезда голографической драмы, Сабина не забыла, чему обязана своей красотой, ловкостью и силой. Заработав баснословно много денег, актриса построила на берегу Серповидной бухты дом, а потом заказала для себя и персонального парадельфина, которого полюбила, как человека. И даже сильнее, чем своих многочисленных мужей и любовников. В отличие от мужчин, Персей оставался неизменно верен своей хозяйке и в море готов был прийти ей на помощь по первому зову.

Жаль, что нельзя было позвать его сейчас. И не только потому, что слишком далеко от подлинного, живого океана расположено искусственное море «Жатвы», превращенное устроителями в очередную локацию для кровавых разборок между жнецами, но еще и потому, что веселый и непосредственный Персей вполне мог отдать свою парадельфинью жизнь ради спасения пустой оболочки, которая выглядит и ведет себя как его хозяйка. Сабина не хотела признаться себе, что думает о друге из-за того, что отчаянно трусит. Шестеро жнецов, из которых половина наверняка неписи, кружили возле нее, постепенно сжимая смертоносное кольцо.

Наверное, она казалась им легкой добычей. Рассказывая вчера о сценарии, этот лживый клоун, Пирс, ни о чем таком не упоминал – или побоялся, что своенравная хозяйка дома выставит его взашей, или эти уроды проявили инициативу, сценаристом не предусмотренную. Как бы там ни было, сейчас они ее раскромсают, как селедку, и еще лучком сверху присыплют. Боли не будет. Да и страх пройдет. Так что боялась Сабина не фиктивной смерти, а того, что подведет товарищей. Все-таки на одного бойца в их маленьком отряде станет меньше, а те закулисные кукловоды, что дергают марионеток этого ублюдочного шоу за ниточки, одержат пусть частичную, но победу.

Нет уж. Такой радости великая Сабина Ивик им не доставит. Пора вспомнить, что она звезда вселенского класса. И вот, вспомнив одну из своих знаменитых ролей, она вдруг закатила глаза и начала опускаться на дно. Для этого ей пришлось, правда, мелко-мелко подрабатывать ластами, иначе бы ее нарочито расслабленное тело стало бы не тонуть, а всплывать, что не входило в планы актрисы. Ее «внезапный обморок», похоже, не был предусмотрен сценарием. Два непися, переглянувшись, устремились к ней. Сабина наблюдала за ними сквозь щелочки прищуренных глаз. Неписи настолько были обескуражены поведением своей жертвы, что даже не стали вынимать ножи, которые крепились в специальных петлях на икрах ног.