Зелёный Горошек

И тут я осознала одну интересную и слегка обнадёживающую вещь. Кажется, до того, как оказаться так близко к ужаснувшему меня близкому протуберанцу, всего лишь показавшему картину предстоящей гибели лучше, чем более далёкие, я всё-таки заметила небольшой выигрыш по высоте по сравнению с соседями, обязанный своему происхождению, вероятно, моим напряжённо растянутым плечам и локтям, ноющим бёдрам и коленям. Я так и не переменила позы, хотя она доставляла мне нешуточную боль. А вот с тех пор как я предалась отчаянию, несмотря на то, что нос моего плавсредства по-прежнему смотрел чуть вверх, я опять поравнялась по высоте с ближайшими соседями. А, возможно, и начала чуть-чуть обгонять их по темпам снижения! Что это?! Мне всё это кажется, или скорость снижения здесь зависит не столько от аэродинамики, сколько от силы духа? Но, если это так, то не всё потеряно! Не может же это место быть устроено таким образом напрасно? А оно явно устроено кем-то искуственно, и, вероятно, с какой-то целью. Какой смысл запугивать людей перед казнью? Чтобы заставить их раскаяться в их преступлениях более надёжно. Но! Если перед казнью в мире живых раскаяние имеет смысл, оно должно сказаться на судьбе на том свете, то какой смысл оно имеет здесь?

При этой мысли я чуть-чуть приободрилась – и, действительно, стала потихоньку набирать высоту. Нет, к сожалению, всё-таки не набирать. Я всё время делаю ошибку, когда так об этом думаю. Это только по сравнению с ближайшими соседями по несчастью я оказывалась постепенно всё выше. В общем и целом наш слой серфов продолжает опускаться. Во всяком случае, я вижу его продолжение впереди как редкое полотнище, сеть, состоящую только из узлов, намотанную на эту горящую планету (Земля в далёком будущем, подожжённая колдунами, увлёкшимися своей бесчеловечной наукой?), или, может, охладевшее с годами Солнце, ставшее не жёлтым, а багровым… Намотанную в виде какой-то исполинской спирали, и, увы, именно впереди был конец этой спирали, прикреплённый к морю огня, а сзади слой серфов проецировался на всё более высокий горизонт вплоть до угольного неба. Что касается серфов, располагающихся гораздо ниже и гораздо выше, образующих такие же слои, то, возможно даже, это продолжение одного и того же слоя, но более раннее там, наверху, и более позднее внизу. Вне слоёв, между ними, всё же, если приглядеться, не совсем пусто, там есть очень немногие серфы, в основном, те, на которых отчаявшиеся и усталые до предела пассажиры лежали ничком. Наверное, опередившие в смертельном снижении остальных из своего слоя и медленно падающие в более низкий. Но удалось мне заметить в межслоевом пространстве и пару-тройку таких, где серфер почти сидел на попе, как я, старательно задирая нос серфа, эти, вполне возможно, отстали от своего слоя в его стремлении вниз, к смерти. И выиграли себе немного времени, хотя и непонятно, для чего. Но – мало ли? Сгореть всегда успеем! Так держать, несгибаемые храбрецы! Буду до последнего брать с вас пример! Это я, понятно, прокричала только мысленно – вот ещё, горло драть в таком шуме. Тут и так дышать тяжело. Но, главное, совсем-совсем определённо настроилась посбивать лапками масло. Не собью, так хоть согреюсь. Ха-ха, как будто тут нужно греться!

Определившись, наконец, с поведением, надо сказать, довольно простым, несмотря на сложные обстоятельства, а что – знай себе, не обращая внимания на боль в конечностях, оттягивай вес на корму, а главное, держи духовный хвост пистолетом – я стараюсь получше рассмотреть ближайших соседей, хоть они и далеко, побольше ста метров, я думаю. Во всяком случае, различить, мужчины это или женщины, нереально. А это, кажется, и есть признак такой дистанции. Точнее, это признак дистанции в триста метров, но я делаю поправку на то, что все они в одинаковых балахонах. Но что-то в них ужасно подозрительно. Все, как один (как одна?) белолицые и беловолосые и коротко стриженые. Ни у кого нет гривы длинных развевающихся волос. Или хотя бы не очень длинной причёски, закрывающий, скажем, часть профиля головы. Возможно, вообще ни у кого нет волос, и тогда белая голова означает не седину или блондинистость, а попросту лысину. Рук на таком расстоянии я не могу разглядеть, возможно, они такие же костяные на вид, как мои, возможно, нет. А фигура в бесформенном балахоне. Так что лучше всего видно из всего тела как раз эту лысую голову. Да, но ведь и у меня не болтаются перед лицом пряди волос, хоть я и чувствую их! Значит, на вид я тоже лысая?!