Зеленый Смарагд

– Меня очень волнует это дело с союзником графа среди Стражей. – Какой-то момент она задумчиво жевала кончик карандаша. – Это лишь наше предположение, но не важно. По сути им может быть любой, верно? Министр здравоохранения, странный доктор, дружелюбный мистер Джордж, мистер Уитмен, Фальк…и этот рыжий болван, как там его зовут?

– Марли, – сказала я. – Но я думаю, он не очень подходит.

– Но он потомок Ракоци. И негодяями оказываются чаще всего те, на которых меньше всего подумаешь, ты же знаешь!

– Это верно, – сказал Рафаэль. – Самые безобидные в основном оказываются злодеями. Заик и простофиль надо опасаться прежде всего

– Этот союзник графа, назовём его мистер Х, мог быть убийцей дедушки Гвенни. – Лесли увлечённо чертила на бумаге схемы. – И он, наверное, окажется тем, кто должен убить Гвенни, когда граф получит эликсир. – Она с любовью посмотрела на меня. – С тех пор как я узнала, что ты бессмертна, я чуть-чуть меньше беспокоюсь.

– Бессмертна, но не неуязвима, – сказал Гидеон. Мы все подскочили и шокированно уставились на него. Он незаметно вошёл в дом и, скрестив руки на груди, оперся о косяк двери. Он всё ещё был в костюме XVIII века, и, как всегда, моё сердце при виде него пропустило один удар.

– Как Шарлотта? – спросила я, надеясь, что вопрос звучит так же нейтрально, как мне бы хотелось.

Гидеон устало пожал плечами.

– Я думаю, что завтра утром ей придётся проглотить пару таблеток аспирина. – Он подошёл ближе. – Чем вы занимаетесь?

– Планами. – Язык Лесли застыл в уголке рта, а карандаш в это время бегал по бумаге. – Нам нельзя забывать и про магию Ворона, – сказала она, скорей сама себе.

– Гид, как ты думаешь, кто мог бы быть этим тайным союзником графа среди Стражей? – Рафаэль взволнованно обкусывал ногти. – Я подозреваю дядю Фалька. Когда я был маленьким, он всё время казался мне ужасно зловещим.

– Ах, ерунда. – Гидеон подошёл ко мне и поцеловал меня в волосы, потом он упал в потёртое кресло напротив нас, оперся локтями о колени и убрал прядь волос со лба. – У меня не идёт из головы то, что сказала Люси: бессмертие графа прекратится с рождением Гвендолин.

Лесли оторвалась от своих диаграмм и кивнула.

– Но смотри внимательно - когда На небо взойдёт двенадцатая звезда, рок земной судьбы придавит вечность, – процитировала она, и я опять разозлилась из-за того, что эти дурацкие рифмы вызывают у меня мурашки по спине. – Юность канет и прервётся бесконечность.

– Ты всё помнишь наизусть? – спросил Рафаэль.

– Не всё. Но некоторые из этих стихов как-то впечатываются в память, – ответила Лесли немного смущённо. Затем она повернулась к Гидеону. – Я интерпретировала это так. Если граф проглотит порошок в прошлом, он станет бессмертным. Но только до того момента, когда взойдёт двенадцатая звезда, э-э, то есть когда Гвендолин появится на свет. То есть с её рождением бессмертие закончится. Рок земной судьбы придавит вечность, то есть граф снова станет смертным. Разве что он убьёт Гвендолин, чтобы остановить этот процесс. Но прежде она должна поспособствовать тому, что он получит эликсир. А если он эликсира не получит, он вообще не станет бессмертным. Я понятно описала?

– Да, в общем, – сказала я и подумала о Поле и о метро в наших мозгах.

Гидеон медленно покачал головой.

– А если мы всё время допускали логическую ошибку? – спросил он медленно. – Если граф давно получил порошок?

Я чуть опять не спросила «Ась?», но вовремя остановилась.

– Этого не может быть, потому что Круг крови в одном из хронографов ещё не завершён, а эликсир из другого, надеюсь, спрятан в надёжном месте.

– Да, – протянул Гидеон. – Сейчас, в этот момент. Но оно не сможет так оставаться. – Заметив наши недоумевающие взгляды, он вздохнул. – Подумайте: возможно, что граф когда-нибудь в XVIII веке – каким образом, не важно – выпьет эликсир и станет бессмертным.

Мы все трое уставились на него. Непонятно почему по всему моему телу пошли мурашки.

– Что, в свою очередь, означает, что в данный момент он вполне может быть в живых, – продолжал Гидеон, глядя прямо мне в глаза. – Что он где-то затаился и ждёт, когда мы в XVIII веке принесём ему эликсир. И ждёт возможности убить тебя.

Пару секунд царило молчание. Потом Лесли сказала:

– Я не буду утверждать, что полностью тебя понимаю, но даже если вы по какой-то причине передумаете и действительно принесёте графу эликсир… всё равно есть крохотная проблема, – тут она довольно засмеялась. – Он не может убить Гвенни.

Рафаэль закрутил волчком карандаш на столе.

– Кроме того – почему вы должны передумать, если вы знаете о действительных намерениях графа?

Гидеон ответил не сразу, и его лицо было почти невыразительным, когда он в конце концов сказал:

– Потому что нас могут шантажировать.

Я проснулась оттого, что что-то влажное и холодное коснулось моего лица, и Хемериус сказал:

– Через десять минут зазвонит будильник!

Со стоном я натянула на голову одеяло.