Зеленый гамбит

— Что дальше? Будешь угрожать смертью? Напоминать о судьбе Ярославы?

— Напоминать не стану, поскольку в этом нет необходимости, — необычайно любезно ответил нав. — Скажу просто: в настоящее время Тёмный Двор до крайности заинтересован в крепком и едином Зелёном Доме.

— Твоя забота о Всеславе растрогала меня до глубины души.

Ружене удался сарказм, однако сжавшиеся в кулак руки наглядно продемонстрировали её истинные чувства.

— Я просто пытаюсь донести до вас понимание, что сейчас не время для интриг, — с настойчивой мягкостью продолжил Сантьяга. — Тёмный Двор знает много, но вмешивается гораздо реже, чем вам кажется. В обычных случаях мы предпочитаем роль сторонних наблюдателей…

— Не смеши меня.

— Хорошо, — кивнул комиссар. — Выскажусь иначе: в обычных случаях мы не мешаем вам устраивать перевороты и революции, потому что каждое такое действие приводит к ослаблению соответствующего Великого Дома. Однако сейчас у меня на руках тяжелейший кризис, который можно преодолеть только сообща, и я настоятельно прошу вашу партию временно прекратить интриги.

— Для ночного визита должна быть более веская причина.

Взгляды снова встретились, несколько мгновений Ружена достойно сдерживала чёрный напор собеседника, но вздрогнула, услышав следующую фразу:

— Ардоло получил помощь от очень сильного и опытного мага Зелёного Дома.

— Предательство… — Губы жрицы растянулись в усмешке. — Так вот почему ты явился…

— Вы понимаете, что будет, если в ходе расследования вскроется ваша причастность к побегу?

— А ты понимаешь, что для поддержки Ардоло должен быть весомый повод? Что я выиграю от его побега?

— Вы получаете необычайно сильного бойца, готового совершить любую мерзость.

— И?

Сантьяга выдержал паузу, как будто подбирая примеры, иллюстрирующие его заявление, но отказался от них, скромно закончив:

— Поверьте, жрица: в складывающихся обстоятельствах, это очень много. Два прошедших с покушения месяца не успокоили Зелёный Дом. Вы все пребываете в сильнейшем напряжении, и достаточно одного удара, чтобы накопленная энергия вырвалась на свободу.

— Можешь поделиться своими подозрениями с королевой или Яриной.

Жрица грациозно поднялась с дивана, давая понять, что встреча окончена, и наву ничего не оставалось, как последовать её примеру.

— Ещё раз извините, что разбудил.

— Напротив, комиссар, это я должна поблагодарить тебя за столь оперативную передачу важной информации. Да ещё снабжённую интереснейшими комментариями.

— Доброй ночи, жрица.

— Будь здоров.

«Мерзавец!»

Дверь не хлопала, аккуратно и бесшумно закрылась, но Ружена точно знала, что Сантьяга покинул квартиру, и потому не стеснялась в проявлении чувств, не опасалась, что нав почувствует её эмоции.

«Ублюдок!»

Она подошла к бару, налила себе джина, подумала, но разбавлять не стала — выпила так и замерла, сжимая в руке пустой стакан.

«Зачем он приходил? Напугать? Предупредить? Или это первый шаг в хитроумной интриге, призванной устранить из Круга неугодных Всеславе жриц? Сейчас, когда Мечеслава нет, а Ярина недостаточно авторитетна, поддержка навов может стать определяющей…»

Ружена налила ещё на два пальца, вернулась в кресло, взяла с журнального столика телефон и задумалась:

«Звонить?»

Нужно посоветоваться с Мирославой и Любавой, обсудить странный визит… И, кажется, пришла пора определяться с Всеведой. Мирослава новой жрице не доверяет, но барон Витенег, давно доказавший свою нелюбовь к королеве, готов поручиться за старую жрицу. И если он прав и Всеведа готова примкнуть к оппозиции, в Круге начинает складываться весьма интересная комбинация: четыре жрицы против королевы, две — «за» и ещё две — колеблющиеся. Переманив хотя бы одну из них, можно будет провести любое решение…

— Дорогая? — подал голос проскользнувший в кабинет Косций. — Ты что-то сказала?

И Ружена поняла, что последнюю фразу она произнесла вслух.

— Всё в порядке… — Повертела в руке стакан и поморщилась: — Задумалась.

— Не люблю, когда ты мрачная. — Конец уселся рядом и мягко положил руку на бедро женщины.

— Не обращай внимания. — Времени на «личное» почти не оставалось, но Ружена не смогла перебороть искушение: отставила стакан на маленький столик и накрыла рукой шаловливую ладонь любовника. — Ты — лучшее в мире средство от мрачного настроения.

* * *

Бар «Кружка для неудачников».

Москва, Николоямская набережная,

25 июня, суббота, 01:16.

— Он выдержал четыре разрывные пули в упор и две «Эльфийские стрелы»!

— Разумеется, выдержал, — хмыкнул Кортес. — Големы живучи.

— Или мы имеем дело с воином, на котором висело мощное защитное заклинание, — предположил Артём. — Качественный «Щит» блокирует до десятка пуль.

— Голем, — пробурчал Уэрбо. — Я ему в челюсть засветил, а он только встряхнулся.

Наёмники с уважением оглядели могучие кулаки здоровяка — тот не стал стесняться и сжал их в ознакомительных целях, — переглянулись, после чего Артём решил больше не спорить:

— Пожалуй, соглашусь: вряд ли кто-то, кроме голема, сдержит твой удар.