Запертый

Поморщившись, когда разжеванная горькая масса обезбола попала в кровавые ямы в деснах, поспешно дотянулся до бутылки воды и надолго присосался к ее горлышку. Выпив почти все, я бездумно посидел на кровати, решив пока не напрягать все же нехило встряхнутую голову. Поняв, что вот-вот снова вырублюсь от слабости и легкой тошноты – наконец-то – я поднялся и принялся развешивать выстиранное белье и одежду.

Каждый день стирка. Почему?

Потому что каждый день драка. Почему?

Потому что я не могущий заткнуться дурак и…

– Нет, – медленно и четко произнес я, замерев с отстиранными штанами в руках. – Не поэтому. А потому что эти ублюдки не могут понять, что от меня надо держаться подальше…

Я перевел взгляд на пол. Рядом с кроватной ножкой лежал раскрытый сурверский нож. А на столе отвертка…

– Я просто хочу жить спокойно. Жить. Просто. Не прогибаясь сам и не требуя этого ни от кого. Хочу жить без причинения боли себе или кому-то из вас! Я! Просто! Хочу! Жить! Отвалите! Отвалите от меня и моей тупой жизни!

Заглянув в зеркало, я увидел застывшее лицо, щелочки вспухших глаз, кровоподтеки и плотно сжатые челюсти. А еще я увидел лежащие за мной осколки часов на столе. Этого хватило, чтобы сердце снова начало стучать быстрее и злее.

Мамины часы разбиты вдребезги…

Единственная, считай, память о ней. И из-за чего случилось это дерьмо? А из-за того, что патлатые суки не хотели стричь свои лишайные сучьи патлы и к этому же пытались принудить чуть ли не весь Шестой уровень…

Подумав о том, как по напольному покрытию коридора медленно растекается чья-то кровь – чья? – я вздрогнул и продолжил развешивать белье, действуя машинально и глядя только на свое отражение в зеркале.

– Я просто хочу жить спокойно… – пробормотал я, но в моем голосе не слышалось искренности. Скорее в нем звучало что-то… мерзкое и злое… – Отстаньте от меня вы, все… просто отстаньте!

В дверь постучали.

Стук был уверенным, громким и крайне бесцеремонным. Так стучат служащие Внутренней Охраны. Ну или обеспокоенные чем-нибудь соседи. Вот только не припомню таких соседей…

Я не отреагировал, продолжая сидеть на кровати и прислушиваясь.

Стук повторился и был громче. Вдобавок к нему сквозь дверь донеслось уверенное и требовательное:

– Внутренняя Охрана! Офицер Дуглас Лэдд! Сурвер Амадей Амос! Открой!

Тяжело поднявшись, я двинулся к двери и прежде чем добрался до нее, стук раздался еще раз, а следом прилетел и голос:

– Амос! Не бойся! Бить не буду… – в сытом уверенном голосе прозвучала нескрываемая усмешка. – Я офицер Внутренней Охраны и хочу обсудить кое-что…

Звякнула щеколда. Открыв дверь, я уставился в лицо стоящего у порога офицера Дугласа Лэдда. Форменный комбез, значки, нашивка, цифра 6 и неприкрытая самоуверенная наглость.

– Бояться тебя? – переспросил я, и мои губы искривились в ответной наглой насмешливой улыбке. – Почему, офицер Лэдд? Пусть боится твоя жопа при виде хера начальника. Понял?

Тишина…

Что я только что сказал? Эти слова вылетели из мой тупой пасти?

В изумленно округленных глазах офицера колышется мутная пустота – похоже, мой внезапный словесный пинок не просто сшиб его с привычной позиции, а и отправил куда-то на задворки подсознания.

Эта пауза позволила мне разглядеть остальных участников какой-то новой явно нездоровой ситуации. За спиной Лэдда переглядывались двое молодых сурверов-патрульных. А в шаге от них стояли еще двое – мужчина и женщина. И даже в густом сумраке Манежа их лица показались мне знакомыми. Понадобилось секунд пять на то, чтобы откопать их лица из запасников памяти. Это родители Сержа Бугрова… У мужчины в руке покачивается небольшой рюкзак, на ее плече висит химическая вечная лампа. Такие горят годами. Судя по оранжевому цвету свечения, лампа почти израсходовала свой ресурс и вскоре угаснет. Активированные однажды, они горят пока могут. Прямо как люди…

– Ясно, – нехорошо улыбнулся я, поднимая раздутое лицо и выставляя его напоказ. – Никак о избившем меня Серже Бугрове пришли поговорить?

– К-хм… – пришедший в себя офицер смущенно кашлянул, поспешно глянул на одного из младших патрульных.

– А вы вообще кто? – поинтересовался я, демонстративно разглядывая нашивки офицера, указывающие, что его место службы находится хоть и на Шестом уровне Хуракана, но расположено в противоположной его части.

– Грубите представителям власти?

– Все сурверы равны, – напомнил я один из наших постулатов. – Любите бить других сурверов, офицер?

Дернувшись, он заглянул в мою комнату, но ничего интересного не увидел. Скользнул взглядом по моим рукам и не заметил сурвпада. Но его это не успокоило – я мог иметь записывающее устройство иного рода. Теперь в его глазах я видел напряженную мысленную работу, наблюдая за ней со странным спокойным интересом. Он допустил оплошность с самого начала и понимал это. Теперь ему надо как-то смягчить произошедшее – на тот случай, если я действительно записываю каждое наше слово. На моих кровоточащих губах появилась широкая болезненная улыбка.