Вызовы Тишайшего

К этому времени сошел с политической сцены бывший гетман Правобережья Дорошенко. Правобережье лежало в пепелище, опустошенное, разграбленное. От Дорошенко отступились казаки. Его проклинали крестьяне и горожане. Теснимый Самойловичем и Ромодановским, гетман решился присягнуть Тишайшему. Для этого он даже призвал в конце 1675 года атамана Серко в Чигирин. Но Тишайший царь слишком натерпелся от изолгавшегося Дорошенко, чтобы удовлетвориться подобной клятвой буйного атамана Серко.

От правобережного гетмана потребовали поездки в Батурин, к Самойловичу и Ромодановскому, и присяги по всем правилам. Дорошенко сильно опасался Самойловича и поэтому предпочел заручиться гарантиями в самой Москве. Именно сюда, для оправдания и объяснения, направились его посланцы. Заканчивалась долгая эпопея с Петром Дорошенко уже при сыне Тишайшего, царе Федоре. Незадачливый гетман Дорошенко сложил гетманскую булаву и был оставлен под строгим доглядом в Москве.

Завершалось царствование Тишайшего подготовкой к войне против Турции. Тишайший царь страшился ее и одновременно упорно шел к ней. Царем двигала идея: он мыслил себя освободителем православных, создателем Вселенского православного царства. В декабре 1675 года был разработан план похода русских войск в Крым. По масштабам планируемое вторжение ничем не уступало более поздним походам России: под знамена Ромодановского и Самойловича весной 1676 года должно было собраться 100-тысячное войско. Но скоропостижная смерть Алексея Михайловича разрушила эти намерения. Поход, а с ним и война были отложены. Тем не менее, можно говорить, что последние годы правления Алексея Михайловича открыли целую эпоху во внешней политике России – эпоху множества русско-турецких войн, когда Россия уверенно двинулась на юг.

24. Стенька Разин и боярыня Морозова

Восстание казаков Стеньки Разина, начавшееся с «похода за зипунами» возмутило и напугало Тишайшего не на шутку. Царское правительство по его воле в разгар восстания уже успело провести мобилизацию, позаботившись о создании войска боеспособного и социально устойчивого. Дворянам напомнили, в частности, что проливать кровь им этот раз придется не просто так, а «за свои дома, жен-детей». Тишайший был в ужасе от успехов восстания, подогреваемого слухами, что на Московского царя с атаманом Разиным идет и царский сын Алексей (уже умерший в 1670 году), и опальный бывший патриарх Никон. Против Степана Разина направили сотни дворянства и надежные солдатские полки Шепелева и Кравкова – лучшее, чем располагало в это тревожное время правительство. В продолжение нескольких дней царь проводил смотр войскам, насчитывающим 60 тысяч человек.

Постепенно воеводам удалось перехватить инициативу и начать планомерное наступление на отряды восставших и захваченные ими уезды. Дольше всех продержалась Астрахань, которую удалось усмирить лишь в ноябре 1671 года. Порядок восстанавливался твердо и беспощадно. Людей вешали на виселицах, рубили головы, сажали на колья, четвертовали. Это торжество победителей казалось еще более мерзким, чем расправы Разина.

Сам Степан Тимофеевич в последние месяцы движения находился на Дону. Он надеялся вновь собраться с силами и еще раз тряхнуть царство Тишайшего. Однако по мере того как на Дон приходили вести о неудачах движения, домовитое казачество упрочивало свои позиции. Сторонники Разина даже решились на отчаянный шаг – расправиться с дрогнувшим атаманом Яковлевым, взявшим сторону царя. Но заговор не удался, его участников круг казаков приговорил к смерти. В феврале 1671 года Разин явился к Черкасску. Казацкая старшина не решилась арестовать его. Но у нее хватило влияния, чтобы уговорить круг не впускать его в войсковую столицу. Этим казачество как бы отмежёвывалось от «воровства непутевого атамана Стеньки», выступившего против царя и царской законной власти. Переметнувшийся на сторону царя атаман Яковлев использовал ситуацию, чтобы выпросить царскую помощь против своего непокорного крестника. Тишайший и патриарх ответили тут же одновременно: в неделю Православия Стеньке Разину пропели анафему в церквях. 14 апреля Яковлев и казаки ворвались в Кагальский городок и схватили тяжело раненного Степана Разина вместе с братом Фролом. Старые казаки вполне оправдались в глазах властей, особенно после того, как, откупившись головой Разина, сделали им еще одну уступку: отныне Войско присягало законному московскому государю. Четыре дня бушевал возмущенный круг, пока домовитые и опытные, боевые казаки не уломали буйных молодых казаков и не заставили их целовать крест Тишайшему царю.

В июне братья Разины были привезены в Москву. Пытали их в Земском приказе, при боярах. Допросы продолжались несколько дней с четырех часов утра до трех-четырех часов дня. Царь пристально следил за следствием и задал несколько собственных главных вопросов – «статей». Он остался верен себе: царя более всего интересовали детали, помогавшие ему разобраться в поведении отдельных людей и верности присяге.