Выбраковка

Валюшок закурил и приготовился не дёргаться. Гусев с «вратарём» завели беседу, причём «вратарь» изо всех сил пыжился и расправлял плечи. Из КПП выполз дедуля лет семидесяти и вознамерился было «вратарю» помочь, но тут Валюшок уловил характерное движение Гусева — тот взялся рукой за свой лацкан и слегка им взмахнул. После чего дед мигом убрался на место, а «вратарь» как-то сразу присмирел. Даже тут значок АСБ исправно работал. Но пускать Гусева на свою территорию охрана всё-таки не собиралась. Она уже не чувствовала себя так уверенно, как раньше, но всё равно до упора качала права. Валюшок курил и ждал, когда же на свет божий появится самый убедительный аргумент Гусева — «беретта». Ему было очень интересно, хватит ли у ведущего пороху с боем прорваться на такой серьёзный объект, как знаменитая «Кремлёвка».

Но Гусев, похоже, не хотел лишнего шума. Он зашёл на КПП и теперь разговаривал с дедулями. «Вратарь» сверлил недобрым взглядом машину выбраковщиков и конкретно Валюшка.

Сзади подъехал фургон «Скорой» — не какая-нибудь «Газель» задрипанная, а «Шевроле». Громадная махина нависла над «двадцать седьмой» и нетерпеливо гуднула. «Вратарь» снова попытался мановением руки сдвинуть Валюшка с места, но тот сделал вид, что его эти жесты не касаются. И на всякий случай высвободил игольник.

«Скорая» гудела, Валюшок курил. Из будки выскочил разъярённый Гусев и что-то такое бросил на ходу в адрес «вратаря», что тот весь покрылся красными пятнами. Шлагбаум пошёл вверх. Гусев запрыгнул на место и хлопнул дверью так, что едва не развалил машину.

— Вперёд! — скомандовал он. — Ну, с-суки! Режимный объект, видите ли! Закон им, понимаешь ли, не писан! Ладно, гады, я вернусь! Узнаете у меня, что такое стоять на боевом посту… В зоне боевых действий ваш пост окажется… Тогда посмотрим, у кого тут есть полномочия, а у кого их нет… Прости, Лёха. Разозлили они меня дальше некуда.

— Я всё ждал, когда же ты ствол достанешь, — поддакнул Валюшок.

— Сегодня нельзя, — вздохнул Гусев. — Дело сорвётся. Ой, ну и блядство! Ты представляешь, там на КПП парень какой-то на стенку лезет, орёт: «Пустите, уроды, у меня жена в гинекологии загибается!» А они ему: «Дни посещения — четверг и суббота,[3] телефон на стене висит…»

«Двадцать седьмая» катилась по небрежно убранной аллее. Заметно было, что дворники здесь тоже «режимные» и перетруждаться не любят. А городских мусорщиков с их «пылесосами» сюда, конечно, не пустили бы ни за что. Анкетой ребята не вышли для такого ответственного дела, как подобрать опавшую листву и помыть асфальт.

— К первому корпусу сверни на минутку, — попросил Гусев. — Направо, вот сюда. Нужно слегка подстраховаться, оформить как-то наш визит. Я быстро. А ты вот что… Запаркуйся вон там, на вертолётной площадке. Во избежание ненужного шухера. Здесь, видишь ли, простолюдинам стоять нельзя. Сюда литвиновский «членовоз» подъезжает. Через два дня на третий… У них это называется — «на подкачку». Мать-перемать, заработали ещё одного Ельцина себе на голову! Из самых лучших побуждений. Знал бы, чем всё это обернётся, — сбежал бы в Африку, ей-богу!

С этими словами он вышел из машины и быстрым шагом направился к боковому входу в корпус. Валюшок послушно дал задний ход. Очень своевременно — к «двадцать седьмой» уже скакал очередной дедушка в фуражке. «Господи, откуда их столько?! — подумал Валюшок. — Прямо какой-то заповедник отставных кагэбэшников. Хотя чего это я — у нас всё правительство из таких. Разве что лица поумнее. А Председатель, значит, совсем плох… Интересно».

Гусев пропадал в корпусе минут пятнадцать. Вернулся он с напряжённым лицом, нещадно жуя двадцатую, наверное, за день сигарету.

— Понеслись в КФН, — сказал он. — Теперь главное — скорость.

— Куда? — переспросил Валюшок.

— Я покажу. В корпус функциональной неврологии. Так у сильных мира сего называются психушки. Дабы лишний раз не травмировать их слабую психику.

— Ты здесь прямо как дома, — заметил Валюшок, выруливая со стоянки.

— Бывал, — коротко сообщил Гусев.

К длинному зданию КФН они подъехали с тыла.

— Видишь двери? — спросил Гусев. — Это «номера». Палаты в несколько комнат с отдельным входом. Чтобы нельзя было проследить, кого именно привезли. В курсе только медперсонал. Давай к служебному. Ага. Теперь слушай инструкцию-нотацию. Готов?

Валюшок молча кивнул.

— Мы с тобой, дружище, залезли прямо в сердце гадюшника, который управляет нашей великой и многострадальной Родиной, — сказал Гусев. — Извини, что втянул. Так уж вышло. Придётся немного потерпеть. Главное — сиди тихо и не поддавайся на провокации. Если подойдут бугаи в костюмах с галстуками и спросят, кто такой — временно смири гордыню. Ты привёз своего шефа Гусева Павла Александровича. У Гусева вроде бы тут назначена консультация. Если спросят, какой такой ещё Гусев, скажи — тот самый. Мягко скажи, уверенно. А больше им знать ничего не положено. Начнут возбухать… Да не начнут. В крайнем случае вспомни, чему тебя на подготовительном учили. Эта машина — имущество АСБ и кусочек территории АСБ. Постарайся, чтобы тебя поняли.