Вторжение, которого не было

Германские военно-морские и военно-воздушные силы дальне­го действия получили теперь свободный выход к Атлантике: более им не требовалось идти извилистым путем через узкие моря, окру­жающие Британские острова. Они могли прорываться через туман­ные водные просторы на севере, могли выйти из Бреста или портов Бискайского залива — и оказаться там, где это необходимо.

Впервые за всю историю Великобритании коммуникации меж­ду Островами и американским континентом действительно ока­зались в опасности — и именно в тот момент, когда получение военной техники из США, продовольствия и воинских контингентов из стран Содружества стало жизненно важным. Возникла очевидная необходимость содержать с целью защиты судоходства от угрозы со стороны немецких надводных рейдеров и подводных лодок соответствующий военно-морской патруль.

Создание соединения “Н” и Западного патруля было смелым шагом — особенно в сложившихся условиях, когда флот был де­зорганизован понесенными потерями.

Проходили дни, и к британцам стала просачиваться скупая информация о передвижениях неприятеля. Допрос беженцев и военнослужащих, в последний момент бежавших из германской западни, дал информацию о значительном сосредоточении немец­ких боеприпасов и авиации на аэродромах Бельгии и Северной Франции. Радарные станции, которые образовывали так называе­мую внутреннюю цепь противовоздушной обороны Великобрита­нии, иногда обнаруживали эскадрильи вражеских самолетов как над удаленными от моря территориями, так и в районе Амьена. Кроме того, некоторая не слишком обширная информация по­ступала от возвращающихся с заданий эскадрилий бомбардиров­щиков, а также от фоторазведотряда RAF под командованием маршала авиации Фредерика Боухилла: из фотографий, снятых одиннадцатью специальными самолетами-разведчиками. (Только три самолета этой службы относились к современному классу и были “спитфайрами” разведывательной модификации.)

По ночам подходы к острову патрулировались малыми кораб­лями и авиационными патрулями берегового командования. Ча­совые с вершин утесов пристально вглядывались в небо, пытаясь разглядеть при свете яркой луны приближающиеся вражеские самолеты. [81] <Силуэты немецких кораблей> [82]

Британские конвои, двигавшиеся по морю, и береговые на­блюдатели недолго напрягали глаза понапрасну. Вскоре ночные небеса стали озаряться ярким, будто дневным, светом и напол­няться ревом самолетных двигателей Второго воздушного флота Кессельринга, равномерно усиливающего нажим. День за днем и ночь за ночью, пока приближался “S-Day” “Морского льва”, воз­душная битва владела умами и напоминала британским начальникам штабов о том, что минута, которой они боятся больше всего на свете, скоро наступит. Флот настаивал на своей первона­чальной версии: при благоприятных условиях враг может выса­дить с маломерных быстроходных судов несколько тысяч человек. Считалось, что в наиболее угрожаемом положении находится уча­сток между Уошем и Лэнд-Эндом на юго-западном побережье Великобритании.

Моряки полностью соглашались со штабом военно-воздуш­ных сил, который верил, что вторжение с моря неосуществимо до тех пор, пока истребительной авиации RAF под командованием маршала авиации сэра Хью Даудинга не нанесено серьезного по­ражения.

Однако если такое случится, опасность победоносного немец­кого “воздушного блицкрига” станет абсолютно реальной, — это­го уже никто не отрицал. И пусть даже явные признаки, указыва­ющие на скопление вражеских кораблей и войск вблизи француз­ских портов, и не были обнаружены британцами, — имелись все основания утверждать, что сосредоточение сил для вторжения на­чато. [83] <Стр. 84–85 — Воспроизведение английской листовки, обращенной к предполагаемым оккупантам> [85]

IV. Британия прижата к стене

“Отечество в опасности”