Вторжение, которого не было

Когда 5 июля начались постоянные ежеднев­ные налеты на Британию, это, несмотря на повсеместное ожидание агрессии, вызвало не­кий шок. Британцам в резкой форме объяс­нили, что они более не живут на отдаленной от полей сражения территории. Бездеятельность в де­вятимесячной “странной войне”, начавшейся в сен­тябре 1939 года, в свое время привела к тому, что у англичан исчез страх перед бомбардировками с воздуха, хотя до войны предсказывались и массовая гибель людей, и огромные разрушения. В ту зиму меры по гражданской обороне оценивались как пе­рестраховка. Теперь же, когда разговоры о надвига­ющемся вторжении были у всех на устах, когда по­являлись люди с повязками на руках, называющие себя “добровольцами”, когда гудела вражеская авиа­ция, были слышны выстрелы зенитных орудий, свист и взрывы редких пока бомб, жители Островов впа­ли в ту невероятную смесь отчаяния, паники, твер­дости, скептицизма и эйфории, которая характерна для времен очередного исторического Армагеддона, избежать которого нации уже не удастся. К середи­не зимы, однако, население Лондона приучило себя [86] к мысли о невозможности воздушных налетов, так что с прихо­дом июня более трети столичных хозяйств не обеспокоились при­нятием даже элементарных мер предосторожности на случай бом­бардировок, если не считать обязательного ночного затемнения.

И вот теперь, вместо самодовольства, лихости и азарта, лон­донцами овладело отчаяние, и они начали принимать лихорадоч­ные меры по защите города от взрывов и пожаров. Увы, только один из четырех человек знал, как поступать с зажигательной бомбой. Лишь несколько убежищ были предназначены для долго­го пребывания, а большое число укрытий вовсе не соответствова­ло требованиям.

Между тем многие люди, эвакуировавшиеся в 1939 году, вер­нулись назад, веря, что города хорошо защищены. Даже когда начали стрелять пушки, некоторые сельские жители перебира­лись в город. Шум пришедшей в их дом войны быстро истощал нервную систему людей, лишая их сна и истязая ежедневными страхами. Разрушение нормальной жизни породило недееспособ­ность и полный упадок боевого духа, к чему не были подготовле­ны органы гражданской обороны.

Чувство тревоги стало постоянным ощущением жителей об­ластей Дувра и Фолкстоуна, объявленных “Зоной обороны” и подлежащих обязательной эвакуации в случае надобности. Пока самые стойкие члены общества заботились о воинах, которые вернулись из Дюнкерка, пополняли экипажи кораблей и работа­ли в доках, укрепляли оборонительные сооружения для проведе­ния мер противовоздушной обороны, патрулировали местность и стояли по ночам в дозоре на вершинах гор, чтобы своевременно увидеть вражеских парашютистов, трусливые обыватели начали уезжать. В их распоряжении оставалось много перевозочных средств, в достатке оснащенных топливом. Некоторые в багаж­ных вагонах со скарбом осуществляли по четыре поездки в сельcкую местность; многочисленные городские дома оставались запертыми или просто брошенными.

С другой стороны, даже когда были получены директивы об эвакуации в принудительном порядке 60 процентов детей школь­ного возраста из прибрежных городов, располагавшихся между Ярмутом и Хайтом, мэры городов Дувр и Фолкстоун Дж. Керне и Дж. Гарр призывали своих горожан проявить решимость и ос­таться. Эти города оказались перед лицом банкротства из-за того, [87] <Карта “Система обороны Британских островов 30 июня 1940 года” > [88], что погибла практически вся торговля через Канал, а промышлен­ность была эвакуирована. Дуврский совет противился требова­нию специального уполномоченного по юго-восточному региону сэра Окланда Геддса, который добивался назначения девяти чле­нов Совета, чтобы те работали во время вторжения. “А что, — очень по-британски спрашивал Джон Уокер, — подумает Импе­рия, если Дуврский совет не останется непоколебимым?”

Если бы жители осознали всю степень опасности, стоявшей перед ними, и слабость своей национальной обороны, они бы легче приняли возможную угрозу поражения. Пока они в боль­шинстве своем следовали провозглашенным У. Черчиллем курсом на выживание и последующую полную победу, хотя сам Черчилль и его советники уже были всерьез напуганы направлениями и силой вражеских воздушных ударов.

С 5 по 19 июля были атакованы тринадцать аэропортов, шест­надцать фабрик и четырнадцать портов. Никто серьезно не постра­дал, хотя враг и летал на средней высоте в 3000 м, то есть относи­тельно низко, и лишился одиннадцати самолетов. Потери в людях были сравнительно небольшими: несколько бомб упали в черте Лондона далеко от центра, девять человек погибло в Кембридже.

Но причиной столь удачного для англичан исхода налетов было оборудование немецких самолетов новейшей радионавигацион­ной системой Knickebein, позволявшей при любой погоде и с любой высоты поражать цели на расстоянии 400 метров от их местонахождения. Германские рейды совершались пока для отработки боевого применения этой системы. Немцы учились, у них было время и была технология.

Отвлекающие операции