Второй удар гонга (cборник)

– С Берил? О нет, насколько я понимаю. Думаю, она просто забыла какую-то мелочь. Я могу тебе чем-нибудь помочь, Берил? – крикнул он ей вслед.

– Нет. Нет, я потом вернусь.

Она повернула голову и посмотрела на старика, лежащего в кресле. И внезапно заговорила с яростью:

– Вы, старый дурак… Вы сегодня опять неправильно надели домашние тапочки. Они от разных пар. Вы знаете, что у вас один тапок красный, а другой зеленый?

– А, я опять это сделал, да? – ответил Том Эддисон. – Они кажутся мне совершенно одинаковыми по цвету, знаете ли. Это странно, но правда.

Берил прошла мимо него, ускоряя шаги.

Вскоре мистер Саттерсуэйт и доктор Хортон подошли к воротам, которые выходили на дорогу. Они услышали звук удаляющегося мотоцикла.

– Она уехала, – сказал доктор Хортон. – Сбежала. Мы должны были ее остановить, наверное… Вы думаете, она вернется?

– Нет, – ответил мистер Саттерсуэйт, – я думаю, что она не вернется. – Возможно, – задумчиво произнес он, – лучше оставить все как есть.

– Что вы имеете в виду?

– Это старый дом, – сказал мистер Саттерсуэйт. – И старая семья. Хорошая семья. В ней много хороших людей. Не хочется навлекать на них неприятности, скандал и тому подобное. Мне кажется, лучше дать ей уехать.

– Тому Эддисону она никогда не нравилась, – заметил доктор Хортон. – Никогда. Он всегда был с ней вежлив и добр, но она ему не нравилась.

– И надо подумать о мальчике, – прибавил мистер Саттерсуэйт.

– О мальчике? Вы хотите сказать…

– О другом мальчике. О Роланде. Ему не обязательно знать о том, что пыталась сделать его мать.

– Зачем, черт возьми, она это сделала?

– Теперь у вас нет сомнений?

– Нет. Я видел ее лицо, Саттерсуэйт, когда она посмотрела на меня. Тогда я понял – то, что вы сказали, правда. Но почему?

– Жадность, я полагаю. У нее не было своих денег. Ее муж, Кристофер Иден, был славным малым во всех отношениях, но ничего не имел за душой. А внук Тома Эддисона унаследует большие деньги. Много денег. Стоимость здешних земель сильно выросла в цене. Я не сомневаюсь, что Том Эддисон оставит основную часть своего имущества внуку. Ей хотелось, чтобы это наследство досталось ее собственному сыну, а через него, конечно, и ей самой. Она жадная женщина.

Внезапно мистер Саттерсуэйт оглянулся назад.

– Там что-то горит, – сказал он.

– Господи, действительно горит… О, это пугало на том поле. Какой-нибудь мальчишка поджег, наверное… Но беспокоиться не о чем. Поблизости нет никаких стогов, ничего такого. Оно просто сгорит, и всё.

– Да, – согласился мистер Саттерсуэйт. – Ну, вы идите, доктор. Вам не нужна моя помощь, чтобы сделать анализы.

– Я не сомневаюсь в том, что найду. Я не говорю о точном названии этого вещества, но согласен с вашим мнением: в этой голубой чашке смерть.

Мистер Саттерсуэйт повернул от ворот обратно. Теперь он шел в том направлении, где горело пугало. За пугалом садилось солнце. Удивительный закат в этот вечер. Его краски освещали окружающий воздух, освещали горящий остов.

– Значит, вот какой способ вы выбрали, чтобы уйти, – произнес мистер Саттерсуэйт.

Тут он слегка вздрогнул, потому что рядом с языками пламени увидел высокую, стройную фигуру женщины. Женщины в одежде из ткани цвета бледного жемчуга. Она шла навстречу мистеру Саттерсуэйту. Тот застыл на месте, глядя на нее.

– Лили, – произнес он. – Лили.

Теперь мистер Саттерсуэйт видел ее очень ясно. Это Лили приближалась к нему. Она была еще слишком далеко, и он не видел ее лица, но очень хорошо знал, кто она. Всего на секунду-две подумал о том, могут ли ее видеть другие люди или она видна только ему одному. Затем произнес, не очень громко, шепотом:

– Всё в порядке, Лили, твой сын в безопасности.

Она остановилась. Поднесла руку к губам. Он не видел ее улыбку, но знал, что Лили улыбается. Она поцеловала свою ладонь и помахала ему, а потом обернулась – и пошла обратно к тому месту, где догорало пугало, превращаясь в кучку пепла.

– Она снова уходит, – сказал себе мистер Саттерсуэйт. – Она уходит вместе с ним. Они уходят вместе. Они оба принадлежат одному и тому же миру. Люди такого сорта приходят, только когда речь идет о любви, или смерти, или и о том и о другом.

Наверное, он больше не увидит Лили, но интересно знать, как скоро он снова встретит мистера Кина.

Потом мистер Саттерсуэйт повернулся и пошел обратно к чайному столу и к сервизу «Арлекин», а главное – к своему старому другу Тому Эддисону. Берил не вернется, в этом он был уверен. Довертон-Кингсборн снова в безопасности.

Маленький черный песик большими прыжками мчался по лужайке к мистеру Саттерсуэйту. Он подбежал к нему, слегка задыхаясь и виляя хвостом. Под его ошейником виднелась скрученная бумажка. Мистер Саттерсуэйт наклонился, выдернул ее и разгладил. На ней разноцветными буквами было написано:

Поздравляю. До нашей следующей встречи.

Х.К.

– Спасибо, Гермес, – сказал мистер Саттерсуэйт, глядя вслед черной собачке, бегущей по лугу, чтобы присоединиться к двум фигурам, которые, как он знал, еще здесь, но которых он уже не видит.