Второй Фаэтон: восемь часов до смерти

Ближе к вечеру на телеканалах повстанцев появился сам командор Франко. В прямом эфире он сообщил о результатах успешного двойного боевого рейда. В результате налёта на важный стратегический объект в штате Оклахома, за восемьсот миль от Форт-Нокса, был захвачен запас ядерного оружия и мобильные установки ракет средней дальности. «Радуйтесь, граждане Соединённых Штатов, у вас теперь снова есть ядерное оружие – наше оружие возмездия!», – взывал полковник. Да, это действительно была победа, равной которой у повстанцев ещё не бывало.

Но это было ещё не всё. В результате рейда другой группы на Форт-Нокс был уничтожен центр космической связи, заблокирован завалами доступ к хранилищу золотого запаса, а также были освобождены заложники – члены семей учёных, бежавших к партизанам. Более того, остальные учёные, вместе с семьями, также были вывезены (хотя и против воли некоторых) из Форт-Нокса. «Мы были вынуждены пойти на такую меру в условиях войны, – объяснил командор, – так как они представляли собой интеллектуальное оружие в руках противника. Те из них, кто согласится работать на нас, станут нашими полноправными согражданами. Те, кто не согласится, будут считаться не военнопленными, а нитернированными, причём только до конца войны». Впоследствии учёные узнали, что вывезти удалось всех их остававшихся в Форт-Ноксе коллег, кроме Вайнштейна – он застрелился.

Только теперь стал ясен план полковника. Рейд на Форт-Нокс был отвлекающим манёвром и имел ограниченные цели. Делакрузо не собирался захватывать и удерживать резиденцию Мирового правительства. Пока, во всяком случае. Поэтому он и говорил о том, что «диспозиция известна» и произнёс кодовые слова «Операция “Освобождение”», понятные посвящённым в его военные планы офицерам. Всё-таки на войне как на войне, и даже в своём политическом Совете (в широком его составе) на его закрытых заседаниях командор Франко остерегался открыто говорить обо всех своих замыслах. Главной целью операции был именно захват, под прикрытием рейда на Форт-Нокс, ядерного боезапаса. А предпринятая одновременно с этим операция правительственных сил по захвату новой главной базы повстанцев только облегчила последним выполнение их замысла.

Ядерное оружие было хорошим средством угрозы ответным ударом. Вскоре командование правительственных войск Северо-Американского сектора через тайные каналы известило о своём намерении войти в переговоры с командором Франко на предмет взаимного неприменения атомного оружия. Это также было беспрецедентно: правительственная армия впервые с начала войны изъявила о желании вести какой-то диалог с повстанцами. Командор тянул время, а между тем ядерные боеприпасы предназначались вовсе не для ударов по городам, населённым как добровольными, так и подневольными сторонниками Мирового правительства.

Учёные через несколько дней получили сведения о суммарной мощности захваченных ядерных боеголовок. Быстро произвели соответствующие расчёты, и стало ясно: трофейного атомного оружия заведомо не хватит, чтобы вызвать все требуемые подводные вулканические извержения. Необходимо было предпринимать что-то ещё.

…

Повстанческие армии «внешнего мира» не были изолированы одна от другой и не действовали в одиночку. Да, в этом мире, не подвластном глобальному тоталитарному правительству, охватывавшем большинство человечества и, несмотря на лишения, сохранившем важные материальные и духовные достижения предшествовавшей цивилизации, сохранялись и международные связи. Большие партизанские группировки, именовавшиеся нередко по прежним национальным государствам и ведшие борьбу за их восстановление, поддерживали между собой более или менее регулярные контакты, иной раз – на уровне «послов», насколько это было возможно. Довольно часто основой для таких связей становились прежние, довоенные – формальные и неформальные – контакты между теперешними лидерами.

Для командора Франко и его движения довольно большое значение возымело давнее знакомство с генералом российских спецслужб, который сейчас был известен всему миру под псевдонимом «воевода Смертин» и вёл борьбу с силами Мирового правительства на территории Северной Евразии. Этот генерал за несколько лет до начала природной катастрофы приезжал в Вашингтон в составе делегации российских спецслужб. Это было в разгар «войны санкций» между Россией и США. Визит стал известен прессе только пост-фактум и наделал немало информационного шуму. Он даже едва не спровоцировал в Конгрессе постановку вопроса об импичменте Президенту США, так как руководителям российской делегации ранее был официально запрещён въезд в эту страну. Но шефам спецслужб, тем более – враждующих сверхдержав – всегда было о чём потолковать, особенно в непростой ситуации.