Второй Фаэтон: восемь часов до смерти

– Кто же может присвоить мне генеральское звание, кроме Президента Соединённых Штатов? – сказал Реджинальд Ф. Делакрузо. – После освобождения этой страны пройдут законные выборы, и тогда можно будет ставить этот вопрос. Не раньше. Я служу этой стране, а не собираюсь властвовать над ней сам.

– А почему вы назвались командором Франко?

– Франк у древних германцев – свободный человек. Моя фамилия романского происхождения, поэтому псевдоним я тоже романизировал.

– А вас не смущает, что он одинаков с фамилией испанского генерала почти сто лет назад, которого считают фашистом?

– Насколько я знаю, он тоже был мятежником! – рассмеялся командор.

…

Учёные, узнав об эвакуации и о предстоящей операции, стали требовать дать им оружие и взять с собой в рейд на Форт-Нокс. В ответ пришло распоряжение от самого командора Франко: оружие выдать, но оставить на запасной базе, для её охраны, на всякий случай. В рейде должны участвовать только профессионалы. Было сделано лишь одно исключение для специалиста по электронной связи Патрика O’Нила. Правда, он не должен был бегать с автоматом. Его задачей было помочь другим специалистам, из числа партизан, отключить пункт космической связи в Форт-Ноксе.

Эвакуация на запасную базу не могла, конечно, пройти мимо внимания спутников слежения Мирового правительства. Старт нескольких замаскированных транспортных самолётов должен был неизбежно демаскировать основную базу. Но скрывать её уже не было нужды, так как правительство её обнаружило. Посадку они совершили в нескольких километрах от запасного пункта. Дальнейший путь туда – пять миль – происходил уже пешком, под покровом темноты, в пасмурную погоду (впрочем, теперь погода почти повсеместно на Земле была, как правило, пасмурной) и в специальной маскировочной одежде, не пропускающей тепловые инфракрасные лучи (поэтому в ней было удушающе жарко).

На новом месте жительства между учёными состоялся примечательный разговор.

– Похоже, нынче состоится одно из важнейших сражений за всю историю человечества, – произнёс доктор Хокинс. – Пожелаем же успеха нашим парням!

– Там и девушек много, – усмехнулся Любарский.

– И им, конечно, тоже! Не знаю, найдутся ли историки, чтобы описать эту битву и довести её до потомков?

– А меня почему-то больше интересует другое, – молвил Любарский. – Большинство жителей всех этих цивилизованных оазисов, которые восторгались гибелью миллионов женщин и детей партизан в термоядерном пламени, сначала восторженно поприветствуют своих выживших освободителей, а потом начнут ностальгировать. Типа, «как же хорошо жилось при Великом Предикторе», «при нём был порядок», «нам важнее не свобода, а безопасность». Если нашим даже удастся захватить сейчас Форт-Нокс (что не факт), а сторонники Мирового правительства закрепятся в других крепостях, то ещё предстоит долгая и упорная война. В этой войне население, если так можно выразиться, освобождаемых городов станет фактором подрыва морально-политического единства нашего тыла. Это чужое население. Оно стало другой цивилизацией. Там произошёл отрицательный отбор людей, тогда как здесь, на воле и в опасности, во внешнем мире, отбор произошёл в положительную сторону. Моё мнение: эти города, после взятия, надо сравнивать с землёй, а население рассредоточивать в сельской местности. Потом, после окончательной победы, можно отстроить новые города. Если в этом будет необходимость. Опять же, по моему сугубо субъективному мнению, большие города – главное зло цивилизации. И вот теперь у человечества есть шанс избавиться от этого зла и начать свою историю заново, не повторяя прежних ошибок. Если люди не используют этот шанс, тогда и в этой борьбе нет никакого смысла.

Вальдек слушал-слушал своего друга и наконец вставил реплику:

– Знаешь, Вальдемар, тебе надо встать во главе Всемирного управления после того, как война закончится. Нового Всемирного управления, естественно, после победы полковника и других таких же людей, как он.

– Скажешь тоже, – фыркнул Любарский, – властвовать это не для меня.