Вспомнить всё

С этими словами зазывала бросил голове горсть какой-то пищи в виде драже (какой именно, Фреду Костнеру разглядеть не удалось). Голова, пугающе широко раздвинув челюсти, умудрилась поймать большую часть съедобных шариков на лету. Зазывала, расхохотавшись, продолжил молоть языком, а голова без туловища принялась усердно кататься по помосту, подбирая упущенную еду.

«Вот это да», – подумал Фред.

– Ну? – саркастически, с горечью спросил остановившийся рядом Хогленд. – Есть тут аттракционы, с которых можно выгоду поиметь? Не желаешь снова бейсбольными мячиками во что-нибудь пошвыряться?

Не дожидаясь ответа, он – невысокий, выбившийся из сил толстячок, потерпевший столько поражений, по горло сытый множеством прежних проигрышей, – отвернулся и двинулся прочь.

– Идемте, – велел он другим взрослым колонистам. – Пошли отсюда, пока снова не влипли в…

– Постойте, – негромко окликнул его Фред.

Из балагана справа повеяло знакомой, радующей душу «вонью», заставившей мальчишку немедленно повернуться туда.

Возле балагана с очередной призовой игрой, кольцебросом, стояла пухлая серолицая женщина средних лет с руками, по локоть унизанными легкими кольцами из ивовой лозы.

– Набрасываешь кольцо на приз, какой больше нравится. Если не слетело, удержалось, приз твой, – пояснил Хогленду Рэю Фредов отец, неторопливо двинувшись к балагану следом за сыном. – По-моему, для психокинетика – самое то, – шепнул он Фреду. – Я бы подумал.

– А я лично, – заговорил Хогленд, тоже обращаясь к Фреду, – предлагаю на этот раз приглядеться к призам повнимательнее. Пускай сначала покажут товар лицом. Пусть объяснят, на что он годен.

Впрочем, удерживать Костнеров он даже не попытался.

Поначалу Фред оценить призы не смог. Совершенно одинаковые, выстроенные ровными рядами затейливые металлические штуковины могли оказаться чем угодно. Стоило мальчику подойти к балагану вплотную, серолицая толстуха разразилась обычной нескончаемой скороговоркой балаганных зазывал и предложила ему пригоршню колец. Всего за доллар или что-либо равноценное, имеющееся у колонистов в запасе.

– Что это? – недоверчиво щурясь, спросил Хогленд Рэй. – Вроде бы… вроде бы машинки какие-то.

– Я понял, – озаренный догадкой, сообщил ему Фред.

«Придется играть, – подумал он. – Собрать в поселении все, что только балаганщики согласятся принять на обмен, до последнего кочана капусты, до последнего петуха, овцы, шерстяного одеяла, – и играть. Вот он, наш шанс, единственный шанс, как ни посмотрит, что ни скажет на это генерал Вольф».

– Бог ты мой, – негромко выдохнул Хогленд Рэй, – это ж ловушки.

– В точности так, мистер, – нараспев затянула серолицая толстуха, – ловушки, да не простые – гомеостатические! Сами обо всем подумают, сами все за вас сделают! Главное, запустить, а они как пойдут, как помчатся, и нипочем не оставят дела, пока не переловят… – Тут она, многозначительно подмигнув, понизила голос. – Сами знаете, кого. Да, мистер, их самых и переловят – их, мелких зловредных пакостников, которых вам самим в жизни не изловить, отравляющих вам воду, губящих скот, разоряющих поселение! Вот выиграйте ловушку – драгоценную, безотказную вещь – и увидите, и увидите!

С этими словами она метнула в цель кольцо и едва-едва не набросила легкий метательный снаряд из ивовой лозы на одну из сложных, глянцевито блестящих металлом ловушек. Пожалуй, брось она самую чуточку аккуратнее – и дело в шляпе… по крайней мере, именно такое впечатление создалось у каждого из колонистов.

– Нам таких не меньше пары сотен потребуется, – сказал Хогленд Тони Костнеру с Бобом Терком.

– И ради этого придется выгрести из закромов все, что у нас только есть, – с блеском в глазах добавил Тони, – но дело того стоит. По крайней мере, микроробы со свету нас не сживут. Давайте начнем. Как, Фред, готов? Сможешь сыграть и выиграть?

– Наверное… наверное, да, – подтвердил тот.

Правда, где-то неподалеку кто-то из балаганщиков уже собирался с силами, готовясь к состязанию в психокинезе, но…

«Не светит ему, – оценив противника, решил Фред. – Слабоват против меня, как и тот».

Надо же… будто нарочно таких подбирают!

Самое драгоценное

Под брюхом вертолета Мильта Бискла простирались во все стороны плодородные, возрожденные к жизни земли. Что и говорить, после реконструкции древней сети каналов вверенная ему часть Марса зазеленела вовсю! Его стараниями в мир вечной осени, песков и прыгучих жаб вернулась весна – нет, даже две весны в год. Кто бы мог подумать, что еще несколько лет назад эти места, павшие жертвой недавнего конфликта Терры с Проксимой, были растрескавшейся, иссохшей, унылой песчаной пустыней без капельки влаги…